– Я красивая, – сказал мой муж, придирчиво изучая себе перед зерка-лом. Если до этого я боялась, что дышу слишком громко, и он меня услышит, то теперь все решилось просто замечательно, поскольку дышать я перестала вовсе. Я умерла. Как такое могло произойти?
Не подозревая, что он теперь убийца нашей любви, муж порылся в мо-ей сумочке, достал блеск для губ, таким образом, был найден ответ, почему из сумочки постоянно что-то пропадает из косметики. Воровать у собствен-ной жены!
Положив часть моей одежды в пакет, он ушел. Зачем тебе мои вещи? У тебя даже груди нет, доска!
– Кажется, ушел, – прошептал Андрей, как настоящий мужчина, ничем не напоминавший о себе.
Мы вышли из кладовки.
– На сегодня мы закончили, – тут же бодро отчитался Андрей, – про-должим завтра.
Потом он сказал что-то еще, но я не слушала, поскольку не понимала, почему не выскочила из кладовки и не обломала ногти об это лицемерное лицо. Муж говорил, что на других женщин не смотрит. Не лгал, мерзавец.
Тут боль, которую я пыталась скрыть под сарказмом и иронией, чтобы обмануть себя, чтобы не было так больно, прорвала все заградительные реду-ты и стала заполнять все тело. Сердце забилось быстрей, и, внимая внутрен-нему состоянию, я забилась, словно рыбка, вытащенная из аквариума. Не-дружелюбный и суровый мир не обделил меня своим вниманием. Я зарыда-ла.
Когда немного успокоилась, то обнаружила, что Андрей уже ушел. Тут в кладовке, я заметила сапожки со сломанным каблуком, которые муж обе-щал починить прошлой зимой. Через секунду, прижав к груди сапожки, сно-ва разревелась. Нет ничего стыдного в слезах, ведь после них всегда стано-виться легче. А поскольку основные трудности и заботы ложатся на женские плечи, то и слез больше проливаем, а причина, почему мужчины эти пробле-мы не замечают, проста: мы их успешно решаем.
Вот взять мужа, ничего сделать по дому толкового не может. Всю зиму ждала, когда сапожки починит, ведь отдать в починку нельзя, тут задевается мужское самолюбие. Я устроила скандал.
– Зачем мне меховые сапожки летом? – спрашиваю.
– Действительно, – задумался он, а потом, просветлев, сказал, – Тогда зимой починю, ведь они тебе сейчас не нужны, верно?
А вот когда, он фильм какой-то посмотрел, где какой-то маньяк бегает по дому в поисках хозяйки, а она в специальной комнате отсиживалась, то это ему так понравилось, что за один день достал особую дверь для кладовки. С одной стороны зеркало, а с другой стороны, как обыкновенное стекло – все видно.
– Если маньяк или грабители ворвутся в квартиру, – объяснял он мне, – то мы в кладовке спрячемся, они подумают просто зеркало на стене повеше-но, а мы сможем за ними наблюдать.
– Но ты же меня защитишь, милый? – спросила я, решив пробудить в нем рыцарские чувства. Он посмотрел на меня, вздохнул и сказал:
– А зачем тогда дверь нужна будет?
Поэтому я решила воспользоваться удобным случаем. Ведь нам, Со-трудникам Красного Креста, к командировкам не привыкать. На полгода уле-таем из России в Африку. Идеальный срок для ремонта. Тайного. Помнится шторы выбирали, то ему не нравится, это ему не нравится, а что нравиться – совершенно не подходит. А тут приезжаем через полгода: сюрприз – раз, ре-монт – два и только один скандал вместо нескольких.
Чуть с прорабом не поймал в спальне. Хотя какой теперь ремонт, те-перь о себе думать нужно, пару лет и поздоровайтесь с женщиной бальзаков-ского возраста. Кому такая доверчивая и слепая жена нужна?
– Незачем думать о ерунде, нужно собирать чемоданы и уходить. Когда я стала аккуратно укладывать вещи, то успокоилась. Кофточка к кофточке, носочек к носочку, и мыслить стала лучше, яснее. Минуточку! Это же моя квартира! Выставлю чемоданы у двери. Классика. Теперь я носилась по ком-нате выискивая, куда он забросил носки, один не нашла, и мысль что когда буду убираться, то снова о нем вспомню, травила душу. Скоро вещи в чемо-данах напоминал салат, где можно было различить только рукав некогда вы-глаженной рубашки.
Тут зазвонил телефон.
– Дорогая, я скоро буду.
Главное не вспугнуть.
– Хорошо, – ответила я, машинально начиная искать пилочку для ног-тей, – Что тебе приготовить на ужин?
– Без разницы, жди, скоро буду.
Сволочь. Я нашла пилочку, подумала, спрятала косметичку, и начала ждать. Ужин готовить, конечно, не стала.
Я дома! – сказал он, осматривая чемоданы, – Наконец-то ты вещи со-брала, а сцену перед зеркалом – забудь. Мы сегодня улетаем. И еще. Не сни-май деньги на ремонт квартиры с моей кредитной карточки, пока я билеты не купил, а тем более не превышай сумму на карточке – банк всю неделю мне об этом напоминает.
– Кирилл, закричала я, – Кирюшечка!
Бросилась к Кириллу, обняла его, а потом побежала включать плиту, держа в одной руке утюг, в другой пакет с вещами, которые Кирилл принес обратно. И слушала объяснения Кирилла, что поскольку поездкой занимался он, то решил сделать сюрприз. В Африке нас ждали через три недели, а зачем проводить эти дни в шумном городе, если есть возможность отдохнуть у мо-ря? Кирилл хотел оплатить путевку на острова, но на карточке денег не бы-ло, зато была задолженность, поскольку, снимая деньги, я немножко ошиб-лась, и превысила сумму разика в полтора. И в гневе Кирилл решил меня ра-зыграть, сговорившись с прорабом.
– Я не знал, что из этого получиться, но, кажется, я разбудил вулкан – сказал Кирилл.
И только в последнюю ночь на островах я вспомнила, что блеск для губ он не вернул, но ничего, пускай пользуется.