Levit Сентябрь 28th, 2015, 12:19 pm
Галахад, так звали всадника, планировал попросить у Гэлл на ночлег, тем более, что он и она занимались одним делом, исцеляя людей от недугов и видя в этом средство для выживания и познания глубины мира вместе с силами, управляющими им. Поэтому, в некотором смысле, Галахад не был непрошенным гостем, и, наверное, мог рассчитывать на гостеприимство Гэлл, о котором ходила молва в народе, если только найдет сейчас ее дом. По слухам, те, кто случайно забредал к ее дому, нуждаясь в помощи, будь то мягкая постель, сытная пища, или исцеление ран – всегда получали необходимое, что иногда к лучшему и сильно изменяло их жизнь.
Галахад искал дом, полагаясь на чутье и собственное восприятие окружающего мира, не призывая Силу, поскольку посчитал, что если рассчитывает на расположение Гэлл, то должен проявить уважение, хотя в жизни он часто старался напором и усилием преодолевать преграды, когда находил место, куда это усилие направить.
И вот ему показалось, что среди ветвей мелькнуло очертание крыши, и он направился туда, напряженно вглядываясь во тьму, но не видел перед собой ничего кроме леса.
Галахад остановился и огляделся, ища вниманием направление, откуда пришел, и стал рассматривать невидимую часть, суть окружавшего его. Лес, как он видел, был испешерен знаками сложной формы, напоминающими буквы письменности евреев, голубоватого и синеватого оттенков. Знаки, а вернее буквы, находились в сложных отношениях друг с другом, и Галахад заметил, что некоторые из них периодически меняют форму, переходя из одной формы к другой , и живут какой-то своей непонятной для человека жизнью. Живые знаки были похожи на печати духов, а с печатями Галахад привык иметь дело, хотя ни разу не замечал, чтобы печати сами по себе меняли форму. Тут он заметил, что от изменения формы этих живых знаков, или как он их назвал, печатей, что-то изменяется в окружающем мире, какая-то плотная и упругая завеса, преломляющая свет, колебалась и Галахад, присмотревшись, увидел, что завеса искусно обманывает зрение, демонстрируя не то, что находится за ней, а нечто другое, отражая, словно зеркало, элементы окружающего пейзажа: лес, еле заметную тропу, подстилку из травы, листьев и сучьев, какой-то колючий кустарник.
Галахад направился прямо к печатям, меняющим форму, и на его пути возникла плотная преграда, он почувствовал ее телом, она была гибкой, меняла форму и отражала свет. Галахад прикладывал усилия и все равно не мог увидеть того, что находилось за преградой, и понял, что тут должно быть другое решение, не требующее усилий.
У него промелькнула предательская мысль, что уже наступила ночь, а он не нашел так и не нашел места для отдыха, хотя провел 2 дня в пути, и конь его устал, и не сможет довезти до близжайшего селения, а пешком далеко не уйти, а скорость была нужна именно сейчас – отряд инквизиции уже послан по его следу.
На западе, куда он направлялся, в нескольких деревнях люди болели странными болезнями, а разные народные средства, вроде примочек, отваров уже не могли помочь, и монахи монастыря, находившегося поблизости, уже перепробовав все известные им способы, только и могли, что молиться и говорить «На все воля божья».
Отношения с высшей силой, как бы она ни была, Галахад портить не хотел, но все-таки считал ,что если не помогает одна сила, то надо найти ту, которая поможет.