Masta Ice Февраль 13th, 2008, 4:38 pm
Мой дом сгорел. Цветы на окне увяли; корешки осыпались с книжных полок, как осенние листья. А я родился вновь.
- Здравствуй, - сказал мужчина в светлых одеждах, поправляя браслет на запястье.
Я прикрыл глаза рукой - светило яркое солнце. Спину жёг холодный мрамор.
- Здравствуйте…. Вы кто?
- Аран Челлис, Хранитель восточной линии Серебряного Луча, - он склонился к моему лицу - Как ты себя чувствуешь?
- Не знаю. Голова болит, и… Где я? - я рывком поднялся с ложа.
Кругом - зелёная трава, деревья колышутся на ветру. Наверху - голубое небо. И никого. Потом, как снег на голову, обрушились воспоминания. Наверное, со стороны это было заметно - служитель Луча вскинул руки.
- Пожалуйста, успокойся. Ты единственный, кого нам удалось извлечь из глыбы. Аника говорит, что когда-то она была планетой, но лично мне в это не очень-то верится. Возможно, ты сумеешь…
Обхватив голову руками и раскачиваясь, я застонал. Значит, это был не сон; всё случилось на самом деле. Яркая вспышка, потом - беззвучный удар. Города, который я любил и знал, больше не существовало. Батя, сенбернар Кузька, мамины хлопоты и моя работа - всё испарилось. Исчезли лица депутатов в телевизоре, и пробки на улицах; коллеги по работе превратились в пыль… И Аля, её роскошные голубые глаза - тоже.
А я?
- Извини, мы не знали. Я и Тари - но, может быть, ты найдёшь этот мир своим? Со временем, конечно.
Из-за деревьев вышла девушка. Мне едва удалось сдержать имя, готовое сорваться с губ - нет, волосы блеснули из-за солнца, а лицо было совершенно другим. Но… Лёгкие одежды отражали лазурь.
Когда она шагнула ко мне и улыбнулась, на сердце вдруг сделалось легко. Таковой была Тари-Рэ.
На руке у советника замигал изумрудный огонёк.
- Боюсь, меня вызывают, - он посмотрел на девушку, - Надеюсь, ты расскажешь гостю, поможешь ему узнать о нас больше?
Прежде чем я успел что-то сказать, Челлис хлопнул в ладоши и исчез. Мы остались вдвоём.
Я огляделся. Лужайку окружало кольцо молодых сосен, пахло хвоей и ещё чем-то из детства. В ветвях чирикали птицы. Потом в вышину взмыло и сверкнуло несколько разноцветных шаров. "Да, я не дома". В бессилии опустившись на дёрн, я прислонился к дереву. Кора врезалась в спину - но какое это имело значение? Теперь это было неважно.
- Тебе надо побыть одному? Мне уйти? - Тари сделала несколько шагов к краю поляны, и я поднял голову.
- Подожди!
Она остановилась.
- Скажи, пожалуйста… Я ведь умер? - наши глаза встретились. Взгляд у неё был… необычный, - Вы ангелы?
- Нет, что ты! - рассмеялась моя провожатая, - Мы просто нашли тебя, случайно. В Ближнем Пространстве летают тысячи зондов, и один из них встретил камень, простой метеорит. Но там обнаружилась жизнь. Совсем немного, две клетки - этого было достаточно. И вот ты здесь, с нами.
- Погоди, разве такое возможно? Хочу сказать, вот я здесь, весь, - мысли путались, я провёл по себе руками, - Руки-ноги целы, голова вроде тоже на месте…
- О, Серебряный луч может многое!
- И даже… - внутри у меня всё замерло. Ответ я прочитал по её лицу.
- Извини. Больше мы никого не нашли.
- Хорошо; ладно, - в голове ещё немного шумело. - Как тебя зовут… Тари?
- Тари-Рэ, светлая, создана в феврале дарить тепло.
Она поправила волосы, совсем как земная девушка.
- У вас тоже есть Февраль? - от удивления я приподнялся на локтях.
- Нет, зато он есть в вашем языке. Мне показалось, так будет проще…
- Да, наверное, - я посмотрел в непривычно чистое небо, - Как называется это место?
- Наша планета - Азур, мир тысячи линий между мирами. Потом ты увидишь; я покажу, - пообещала Тари, - Тебе хочется побыть немного рядом с пилоном?
- Что? А, нет…
Белый постамент едва выделялся на фоне травы - но я-то знал, что он здесь не просто так. Если она сказала… впрочем, ждать всё равно не имело смысла. Или они найдут других людей - или нет. Всё это звучало довольно странно - лучи, пилоны, другие планеты. Почему-то я сразу ей поверил.
- То есть я волен идти куда угодно, и делать, что захочу?
- Конечно, ты ведь гость. Давай, я покажу тебе город; а ты потом расскажешь мне про свой. Если захочешь, конечно. Пошли!
Она умела уговаривать. Трава сверкала нетронутой зеленью. Девушка не шагала, плыла над ней. На миг из под одежды выглянула изящная, почти детская ножка - но лишь на мгновенье.
Шлейф за Тари был: мирра и лаванда.
- Как тебя зовут?
- Александр. Но можно просто - Саня.
- Саня… - перекатила она имя на языке, словно пробуя незнакомое слово на вкус, - Оно что-то означает?
- Вряд ли, - я смутился, - Хотя нет, постой. Оно может переводиться, как "Победитель". Вообще-то победитель - это Виктор, но величайшего полководца древности звали Александр, Искандер Двурогий.
- Выходит, Ваша цивилизация построена на войне… - Тари задумалась.
- А разве ваша - нет?
- Была. У нас всё было, Саня, поверь. Опустошительные войны, разделённые континенты. Забор на тысячи ласов. И выжженные пустыни, о да… Но потом люди открыли Линии, и мир изменился. Смотри!
Мы вышли на опушку. Я замер. И было отчего - над полем, посреди холмов, поднимался город. Но не такой, каким я привык его видеть. Вместо бетонных пригородов в небо тянулись серебряные нити. Гирлянды ностока текли и переливались, они постоянно пребывали в движении.
Как огромная водоросль, только созданная умом человека.
Спутница достала из одежды предмет, похожий на палочку. Над землёй словно из ниоткуда возникло два ярких прямоугольника. Тари шагнула. В это трудно поверить, но плёнка её держала - девушка висела на ладонь от земли, и под ней ничего не было. Совсем.
- Не бойся. Поддерживающее поле вынесет и двоих.
Я попробовал мыском плёнку - она прогнулась, но выглядела прочной. Сквозь мерцание просвечивала трава. Ладно, была не была!
Не успел я очутиться на платформе, как она начала стремительно подниматься; в висках зашумело. Я обернулся:
- Не уверен…
- Ты не упадёшь, - моя провожатая оказалась рядом; ветер развевал её волосы. Похоже, Тари полёт ничуть не беспокоил, - Просто представь, куда ты должен лететь, и всё получится.
Радужную пластину повело. Внутри у меня похолодело, но нет - тонкая плёнка держала, как приклеенная. "Как они это сделали, в чём секрет?" -Впрочем, вряд ли это могло помочь чем-то Земле.
Мы подлетали. Чёрт, как же это было красиво - гигантская медуза-купол пристроилась под веточкой сарги. Кругом сновали крохотные точки, другие путешественники.
Потом сердце опять сжала тоска. Вроде лица были похожи… Вон та парочка, к примеру, наверняка спешила на свидание. А тот невысокий парень вполне мог продавать людям жильё - поймав мой взгляд, он ещё больше смутился.
… И всё-таки я был не дома.
Тари проворно спрыгнула с листка, и он тотчас же растворился в воздухе.
- Идём!
- Это - ваша столица?
- А что такое "столица"? - Тари наморщила лобик.
- Город, который в чём-то важнее других.
- Тогда, наверное, это и впрямь столица - здесь располагается Пик Луча.
- А как она называется?
- Мы называем её просто - Город.
- Н-ну, я хочу сказать, у каждого места должно быть название.
- Глупый, он не стоит на месте! Каждый день - всё новое, так даже лучше.
Мы шли по ярусам, похожим на шляпки гриба. На нижнем я попробовал рожок с содержимым, похожим на ореховый щербет; на следующем Тари познакомила меня с ароматами. Каждый шарик, стоило к нему прикоснуться, источал определённый аромат, но - только в пределах сферы.
Потом девушка выпустила шары, и они, кружась, стали подниматься в небо. Мне стало жаль чудесных шаров, но дотянуться до них уже не получилось, я повернулся к спутнице.
- Зачем ты это сделала?
Тари рассмеялась:
- Ты что! Новое всегда лучше! - её голос серебряными колокольцами растёкся по сердцу, - Идём же.
В зале царил мягкий полумрак. Я задрал голову: весь потолок покрывали огоньки, их тут были тысячи, миллионы. Большинство светилось ярко, некоторые мерцали, и лишь немногие угадывались по фиолетовому отблеску - как тёмная энергия, остаток былого.
Под своды вошла темноволосая женщина. Всё же не весь Азур являлся царством вечной молодости - в углах её глаз притаились морщинки, но в глубине читался опыт.
- Я - Аника. Вижу, наш гость уже освоился на новом месте. Тебе у нас нравится?
- Да, очень, - я смутился, - Это всё… звёзды? Сколько же их тут?
- Миры Луча; никто их не считал, на самом деле. Но каждый - это жизнь, это любовь.
Моему удивлению не было конца.
- Вы наблюдаете за всеми ними?
- Всё так. Мы наблюдаем за ними - а они, наверное, за нами.
- Но есть и другие, - лицо женщины погрустнело, - Они - манави, погасшие. В них уже никогда не засияет свет.
- Пойдём, - Тари тихонько тронула меня за руку, - Пойдём, Саня, не надо грустить.
Мне отвели жилище на краю гигантской водоросли, семь шаров от лилового до золотого. За окном вились другие грозди, а внутри было, как на Земле. Почти - многие предметы казались незнакомыми, а зеркало вспыхивало радугой, когда в него смотрелась Тари.
Незаметно наступил вечер. Иссиня-белое Солнце клонилось к закату. Музыка Азура, похожая на пение птиц, шум моря и стук дождевых капель, успокаивала. А моя спутница ни на секунду не умолкала, перелетая, как жаворонок, с ветки на ветку.
- Ты не уйдёшь?
- Зачем? - наши взгляды встретились.
Над головой горело незнакомое небо - чужие созвездия, без привычного ковша Большой медведицы и Полярной Звезды. Их было так много, что чернота сделалась россыпью алмазов.
Случайно ли я оказался здесь? Или по жизни меня вело Провидение? - Так или иначе, если где-то существовал рай, то это был он. В отблесках ночных светильников, в неясных контурах вещей я осознал место своего нового Дома.
Едва забрезжил рассвет, стараясь не потревожить дыхания, я поднялся. Тари была права: от прежнего вида за окнами не осталось и следа. Вместо гроздей торчал зелёный кокон.
Мои вещи, джинсы и свитер, чистые, висели на завитке у двери. Как они здесь оказались, непонятно… Я выбрал местный хитон из лёгкой ткани. Но сначала неплохо было побриться. Белые изгибы стен не давали ответа.
Взгляд случайно упал на давешнюю палочку. Слегка изогнутая, металл походил на бронзу. Вдоль ручки шли какие-то письмена. Я попробовал повторить жест - ничего, естественно, не получилось. Кромка казалась острой.
Сзади послышались шаги.
- Для чего тебе соркел?
Я смущённо провёл по лицу рукой.
- Ты мне нравишься и таким, - на её щеках вспыхнул румянец, - Ладно. Это делается не так…
Новый день ждал. Над нами прошёл гигантский пузырь цистодеи.
Тари уверенно правила на восход. В тоннеле из хрусталя мы смотрели друг на друга; и солнечные лучи искрились на армиллярных сферах. Затем плотность движения сделалась выше, и дорогу нам указывал флажок с крыльями, местный проводник. Я хотел спросить, но моя спутница приложила пальчик к губам.
Веретено из серебряной проволоки играло тысячью голосов. Тари вела меня к центру, не давая оглядеться - "скоро, скоро". Наконец, мы достигли ядра. Здесь находилось средоточие звука. Он шёл отовсюду, но его источник находился перед нами. На скамьях восседали три девы, каждая держала в руках по стеклянной доске.
Невысокая брюнетка - её тоном был золотой, и инструмент полнился силой. Когда мы подошли, прядильщица улыбнулась. Её соседка представляла другой типаж. Льняные волосы спускались до плеч, а в глазах застыла грусть; но в музыка звучала надежда.
И, наконец, совсем юная, огненно-рыжая. Она едва касалась струн, но звук был самым мощным, пронизывавшим до глубины души. Мысленно я сравнил формы с Тариными, но затем сам же устыдился.
Их роль здесь была явно важнее.
- Они поддерживают Основу, - заметила девушка вполголоса, - Луч имеет силу сам по себе, но нас с ним связывают Три Выбранные. Их музыка не должна прекращаться ни на секунду.
- Это, должно быть, очень трудно…
- Через два дня они сменяются, - сказала Тари, и отчего-то погрустнела.
После нот краски дня сделалась невзрачными, а жители показались серыми кляксами на фоне зелени.
- Пойдём, Саня, ты ещё должен увидеть Луч.
Пик высился перед нами, как скала. Огибая его по тонкой спирали, Тари набирала высоту. Кристаллическая решётка была изъедена ходами, как мёд - сотами. Но моя провожатая знала дорогу. Город вогнулся подобно чаше, и центр пылал ярче пламени. Три мгновенья сумрака - и мы оказались в самом большом помещении, какое видели до сих пор.
Стены из жидкого стекла колебались в такт биениям сердца. Потолка не было, вместо него вздымался пик цвета снега. Тёмные озерца вспыхивали, принимая или отдавая огонёк. Трассеры шли непрерывно, соединяя землю и небеса. Я посмотрел на Тари, а она - на меня.
- Синие - привходящие, красные - исходящие. Миры Луча пребывают в постоянном движении, а мы живём в этом ритме. Если хочешь, ты можешь коснуться одного из зеркал, и тебя унесёт на тысячи лет от дома. Но стоит ли искать счастья где-то ещё, когда твой мир рядом?
- Могу ли я… Могу ли я найти там то, что потерял?
- Когда-нибудь - возможно, через много-много лет. Больше, чем длится жизнь каждого из нас. Но разве ты… хочешь… - наши глаза встретились.
- Нет-нет, что ты! - неожиданно я вдруг понял, насколько она важна для меня. И что я никогда, никуда отсюда не уйду. Это заставило меня сделать шаг. Ещё. И спираль понеслась в обратном порядке.
Мы мчались сквозь ветер, сбивая остатки покровов. Вот уже выглянули башни, блестя на закатном солнце. Скоро, скоро мы будем дома. Моя девушка выглядела озабоченной - я спросил, что не так.
- Мне надо прийти к ам-хаса, - сказала Тари, кусая губу. Её взгляд был отведён в сторону, и мне стало неловко.
- Ну хорошо, если это тебе так нужно.
Глядя, как уменьшается машущая рукой фигурка, я постоянно думал о Тари. Её именем был пронизан воздух, её голосом пели птицы, а небо вторило улыбкой. Шары не радовали глаз. Надеясь заполнить время, я пытался извлекать звуки из струн, но чего-то всё время недоставало.
Не появилась Тари и утром. Когда беспокойство сделалось невыносимым, я выбежал наружу, ища транспорт. Затем передумал: привычная джинса придавала уверенность. Мой сосед ответил недоумённым взглядом, когда я перехватил не успевший остыть листок.
Внутри звучало одно имя. Оно же было на устах. Выскочив на скат, я закричал:
- Челлис!
Лицо советника было спокойно.
- Пришло время нового, Саня - разве это не прекрасно? Она будет лучше и красивее, ты ведь сам этого хотел. Нет нужды печалиться о былом.
Я его не слышал, наступая.
- Где Тари? Где Тари-Рэ?
- …её зовут Сенди, - Челлис улыбнулся, за ним из воздуха начала оформляться фигура, - Думаю, вы станете отличной парой.
Ступени винтовой лестницы гремели под ногами. Видно, они остались с тех пор, когда азурцы ещё не знали полёта. Сзади нёсся голос - выше, выше. Мелькнула последняя ступенька, и город остался внизу.
Я был один в целом свете. Руки стискивали лицо - дурак, слепец… И имя Александр значило вовсе не победитель, а защитник людей. Но какое это имело значение для врача, не ставшего врачом?
Луч прожигал полудень огненной иглой. Приделать ли крылья, и кинуться в сплетения хрусталя и света? - Но отныне я нигде не мог чувствовать себя дома.
Зеркала кривились в ответ. Тысячи бездн, мириады миров без имени. И если хоть в одном, спустя много лет, я могу услышать …
Я найду тебя, Тари-Рэ.
--
Сарга (исп.) - сорт винограда
Носток - род синезелёных водорослей из класса гормогониевых. Колонии Н. студенистые, шаровидные, диаметром до 10 см, плёнчатые или нитевидные, свободно живущие или прикрепленные
Цистоидеи - класс вымерших морских животных типа иглокожих.