Venetzia! Февраль 13th, 2008, 12:48 pm
Бабочка была желтой, солнечной, подобной цветку. Марк завороженно следил за ее полетом: как будто лучик света ворвался в темное царство черных платьев, захвативших съемочную площадку. Модели и сама исполнительница (назвать ее певицей у Марка не поворачивался язык, несмотря на солидный гонорар, который отвалил ее папаша за участие в клипе модного актера Марка Мерцалова) по задумке режиссера были одеты в одинаковые черные платьица. А Марк, играющий привычную для себя роль плейбоя и красавца-мужчины, должен был к концу клипа выбрать из них одну-единственную – безголосую Стеллу.
Съемки проходили на территории дорогого подмосковного пансионата, на пьяняще-свежем воздухе, на непривычной взору изумрудной травке. Но сейчас, когда все девушки столпились перед камерой, казалось, что среди зеленой поляны натянули траурное полотно. И когда на этом черном экране замелькало ослепительно-желтое пятнышко, Марк не смог отвести от него глаз. «Жениться что ли? - неожиданно подумал он, откинувшись на спинку дорогущего, но страшно неудобного антикварного кресла, специально привезенного для съемок. – А то порхаю, как мотылек, от одной бабы к другой. А толку? Одна другой одинаковей. Изъеденные диетами животы, костлявые задницы, силиконовые вымя… - Марк поерзал на кресле, больше напоминающем орудие пытки, нежели импровизированный трон принца, как задумывалось режиссером. - Что толку искать, если кругом – одно и то же. Женюсь, - с неожиданной твердостью решил он. – В 37 лет уже пора остепениться. Вот только на ком жениться?»
Бабочка продолжала свой полет среди затянутых в черные коконы платьев худых тел, словно надеясь отыскать на этой беспросветно мертвой черной поляне прекрасный цветок, который накормит ее душистой сладкой пыльцой. Марк вдруг замер и подался вперед: вот оно! Крылатая натолкнула его на мысль о женитьбе, она и невесту поможет найти. Все девушки на площадке в одинаковой одежде, ни одна не привлечет внимание бабочки яркой расцветкой платья, но что, если бабочка учует среди них ту единственную, у которой доброе сердце и прекрасная душа?
Теперь каждое движение бабочки для Марка приобрело судьбоносное значение. Маленькое желтое солнышко парило над черными платьями, и Марк с волнением вглядывался в лица их обладательниц. Многие из них ему были знакомы. С кем-то пересекались на тусовках, кто-то встречался с его приятелями, некоторые пробовали себя в кино. Бабочка в нерешимости зависла над пепельно-русой макушкой, Марк стиснул подлокотник кресла, вглядываясь в лицо возможной избранницы.
Оля, надменная блондинка, Снежная Королева. Когда-то у них была короткая интрижка, но потом Оля бросила его ради лысеющего кавказского бизнесмена. Видимо, бизнесмен дал ей отставку без выходного пособия, злорадно подумал Марк, раз теперь она не гнушается сниматься в массовке.
Умница-бабочка быстро раскусила подлую натуру бывшей любовницы и вильнула в сторону, зависнув над склонившимися друг к другу головами двух моделей. «Только не Маша и Даша! - с ужасом подумал Марк, вглядываясь в разрумянившиеся лица близняшек и вспоминая ту бурную ночь, которую они однажды провели вместе. – Двоих нимфоманок мне не потянуть, а они друг с другом неразлучны! Смилостивься, государыня рыбка!»
Бабочка смилостивилась и порхнула влево, к юной, почти прозрачной блондиночке с каре. «Лариса», - вздрогнул Марк. Девочка выглядела как нежная фиалка или сошедшая на землю русалочка. Но от друзей Мерцалов слышал, что хрупкий цветочек с 13 лет ходит по рукам и, для поддержания формы, практикует после еды палец в рот. «Поцелуи со вкусом блевотины и мятной жвачки – бе-е!» - делился с ним друг-кинопродюсер. Да разве такая жена нужна Марку? «Лети, родная, дальше, лети!» - молил он бабочку. Та послушно порхнула к фигуристой брюнетке, сплошь вылитой из силикона.
Жанна, томная восточная красавица, наверное, самая старшая из всех. Ей уже двадцать пять, пора заканчивать с модельным бизнесом… Жанна и сама это прекрасно понимает, вон так и поглядывает на него, помахивая накладными ресницами. «А ведь эта вцепится клещом, - дрогнул Марк, встретившись с ней глазами, и внезапно осознал. Жена – бывшая модель, это катастрофа. Это маниакальное помешательство на внешности. Это истерики по поводу каждой морщинки. Это нескончаемая череда пластических операций. Такая и рожать-то не захочет, чтобы фигуру не портить. А если родит, то из сына воспитает пижона, а из дочки – Барби. Не надо ему такого счастья. Лети, бабочка!
Умница-бабочка ушла в сторону и зависла над головой невысокой девушки, стоящей к Марку спиной и наполовину скрытой спиной другой модели. Марк в волнении сжал подлокотник пыточного кресла и вытянул шею. Это еще что за особа? Короткий ежик темных волос – результат стрижки практически наголо, фигурка стройная, но рост для модели маловат – как она затесалась в ряды клонированных Барби с нарощенными гривами ниже пупа? Но ведь затесалась же – вон и платье на ней тоже черное, значит в съемках участвует.
Бабочка по-прежнему парила над коротко стриженной головой солнечным цветком: и вниз не решалась спуститься, и улетать не торопилась. «Не спеши, букашка, - взмолился Марк, - дай хоть разглядеть, кого ты мне в жены прочишь». Оглобля, закрывавшая коротышку, наконец-то отошла в сторону, и Марк с удивлением отметил синие джинсы на незнакомке. Значит, все-таки не модель? Через мгновение девушка обернулась, продемонстрировав игривую надпись белыми буквами на маечке, которую Марк принял за верх черного платья: «I`m a goddess. Any questions?».
«Откуда ж ты такая взялась, богиня ты моя?» - обреченно подумал Марк, глядя на незнакомку, которая не замечала бабочки, парящей над ее головой уже минуту. Марку же эти 60 секунд показалась вечностью. «Кто она? Случайная зевака из числа отдыхающих? Помощник режиссера? Подруга какой-нибудь модели?» – гадал актер, с напряжением глядя на бабочку. Та кружила над головой незнакомки, не замечая остальных девушек, и Марк уже практически смирился с тем, что выбор бабочки уже не изменится. «А впрочем, это в любом случае лучше чем манекенщица, - успокоил себя он, придирчиво разглядывая будущую невесту. - Личико симпатичное, фигурка приятная, а волосы и отрастить можно. В крайнем случае, закроем ежик фатой, чтобы журналистов не смущать!» Девушка закрутила головой, словно выискивая кого-то, и вдруг посмотрела прямо на Марка… А потом подтянулась, как пантера перед прыжком, и рванула прямо к нему, уверенно раздвигая локтями моделей, преграждающих ей путь. Бабочка, словно привязанная на ниточке, летела следом.
Марк нервно сглотнул и обернулся назад, в надежде, что внимание «невесты» привлек кто-то за его спиной, но надежды не оправдались. Сам виноват: с утра накричал на костюмершу, визажистку и даже с режиссером успел поцапаться, а еще высмеял походку одной из моделей и силиконовый рот другой – вот и сидит в изоляции уже час, все его стороной обходят. В другой ситуации Мерцалов бы давно психанул и со скандалом покинул площадку – где это видано, что в первую очередь снимают массовку, а он, звезда первой величины и первый секс-символ Москвы по версии трех женских журналов, ждет своей очереди и изучает нелепый сценарий. Но сейчас гонор стоило попридержать. Один съемочный день клипа стоил, как три дня каторжной работы в кино. Марк утешил себя тем, что даже сидя в тени и глазея на моделей, он получает нехилые бабки. А потом появилась бабочка…
Эта проклятая бабочка, которая вызвала в нем нелепое желание остепениться и теперь неотрывно вьется над головой незнакомки, считающей себя богиней. Их разделяли считанные шаги, когда Марк узнал самоуверенную девчонку, на ходу вытаскивающую... диктофон.
- Лика? – хрипло выдавил он.
- Марк Вадимович, - насмешливо кивнула журналистка в знак приветствия. В ее проницательных серых глазах танцевали сальсу чертенята, и Марк вдруг подумал, что она знает все его мысли. Эта несносная журналистка знает, что еще мгновение назад он примерял фату на ее коротко стриженную голову и представлял себе их свадебные снимки на обложках глянцевых журналов.
- Куда же делись ваши белые локоны, Лика? – пробормотал Марк, с удивлением отметив: а ведь ей идет! На фоне короткого ежика по-особенному зажглись-засияли глаза, открылась длинная шея, делающая Лику похожей на лебедя. Ай да бабочка, какую царевну ему нашла!
Журналистка задорно тряхнула головой:
- Вы тоже потрясены красотой моего черепа?
- Потрясен, - кивнул Марк, нервно глядя на бабочку, сорвавшуюся вниз и парившую в паре сантиметров от плеча журналистки. И, вспомнив, какими интимными вопросами Лика изводила его во время последнего интервью, небрежно спросил: – Вы что же, ориентацию сменили? Я слышал, это сейчас модно.
Лика громко расхохоталась и погрозила ему диктофоном:
- Мстите за прошлую беседу? Будьте начеку, каждое ваше слово может быть использовано против вас. Только представьте себе обложку нашего еженедельника: «Марк Мерцалов считает, что менять ориентацию – это модно!»
- У вас в надписи на майке вкралась ошибка, - сухо сказал Марк.
- Да что вы говорите! Я, кажется, догадываюсь, в каком слове. «Богиню» следует заменить на «стерву»? – с лучезарной улыбкой уточнила Лика.
Бабочка кружилась у ее плеча, словно привлеченная запахом девушки, и Марку вдруг тоже невыносимо захотелось вдохнуть аромат ее духов. А потом жадным поцелуем стереть с ее губ провокационные вопросы, отобрать у нее диктофон, стянуть черную майку с защитной записью и… узнать, какая она, настоящая Лика, а не журналистка с острым пером.
- Я имел в виду, что вопросы обычно задаете вы, - буркнул Марк, вдруг устыдившись своих грубых намеков. А может, бабочка права и именно Лика станет для него идеальной женой? А что, она неглупая, с ней интересно. Она знает цену газетным статьям об интрижках знаменитостей, значит, ревновать не будет. И вон она как решительно пробилась через толпу манекенщиц – такая женушка и поклонниц к нему на шаг не подпустит.
Да и для его имиджа выгоднее иметь эту акулу пера на семейном ложе, а не на вражеской территории в качестве суперагентки по сбору компромата самого желтого издания страны. «Да, впрочем, какое все это имеет значение», - с раздражением перебил он самого себя. Главное, что бабочка подсказала ему единственную принцессу в этом скопище бабок-ёжек, озабоченных собственным весом и размером кошелька мужчины. Для них мужчина не любимый, а спонсор. Почувствуйте разницу.
- Ну хотите, спросите что-нибудь у меня, для разнообразия, - подковырнула его Лика.
- Какие у вас духи? – вырвалось у Марка.
Вопрос застал девушку врасплох.
- «Belle Fleur», - с удивлением ответила она. – Еще вопросы?
И в этот момент желтое пятнышко плавно скользнуло вниз, на короткий и тонкий светло-каштановый стебелек.
- У тебя бабочка… в волосах, - пробормотал Марк.
- Что? – удивленно переспросила Лика.
И тогда Марк сказал то, что мечтает услышать любая девушка на свете от секс-символа №1.
- Ты выйдешь за меня замуж?
Марк не волновался, он знал: так должно быть. Бабочка не может ошибаться. Он сделал правильный выбор.
- Марк Вадимович, вы на солнце перегрелись? – насмешливо спросила Лика и с издевкой добавила. – Странно, вроде в тени сидите… Или вы это мне из роли?
- Пустяки, забудьте, - процедил Марк.
Он вдруг прозрел. Не было никакой бабочки – лишь игра света. Не было сказочной принцессы – есть лишь ведьма с диктофоном. И этой ведьме не нужна его любовь, не нужна семья, она черпает свою колдовскую силу только в сенсациях. И даже стань она его женой, каждый день их семейной жизни пойдет на передовицу желтой газеты. Эксклюзивно, из первых рук.
- Задавайте ваши вопросы, - велел Марк, полностью овладев собой.
Лика окинула его странным взглядом, направила на него диктофон и четко оттарабанила первый вопрос. Сегодня вопросы журналистки были особенно каверзными и едкими, и в душе Марка клекотала ярость. Обманула бабочка, заморочила голову! Когда интервью закончилось и Лика удалилась, Марк вскочил с кресла, из которого из принципа не поднимался во время беседы, и топнул ногой. Показалось – затушил маленькое солнышко, сверкнувшее в пыли. Убрал ботинок – на земле остался лежать растоптанный желтый цветок.
- Глупая бабочка, - пробормотал Марк. – Не стоило тебе путаться у меня под ногами.
Съемки закончились, был получен гонорар. Марк мог бы заработать и больше, но он отказался фальшивить перед операторами музыкальных каналов, превознося талант начинающей певицы. Стелла, которую на самом деле звали Галя, кажется, обиделась, что после съемок он отказался от ужина с ней. Глупая девчонка, на что, интересно, она рассчитывала? У них бы все равно ничего не вышло, ведь бабочка даже рядом с ней не пролетела.
Эта бабочка продолжала сниться ему в снах. Бабочки преследовали его повсюду: неожиданно они оккупировали рекламные плакаты, телевизионные ролики, уличные вывески. Они подбирались к нему со всех сторон. Марк чуть не задушил костюмера, принесшего ему для новой роли галстук с изображением бабочек, и едва не разбил компьютер, увидев, что ему прислали сценарий под названием «Бабочки для блондинки». А через пару дней он попал на презентацию женского журнала, провозгласившего его секс-символом, и первое, что он увидел, войдя в зал, была бабочка. Крупная, тропическая, ярко-синяя, она летела прямо на него, и он шарахнулся от нее, как от вороны. Оглянулся вокруг – зал был полон бабочек. Яркие зеленые, голубые, шоколадно-коричневые, они без страха садились на оголенные загорелые плечи и унизанные кольцами тонкие пальцы приглашенных девушек. Бабочки, выращенные на заказ, были такими же фальшивыми, как и все гости в зале. Фальшивые бабочки, фальшивый смех, фальшивые улыбки, фальшивые симпатии. Это было невыносимо, и Марк сбежал с презентации раньше, чем обычно. Целый час он бессмысленно колесил по городу, а когда очнулся, увидел себя стоящим в парфюмерном магазине. Консультантки, узнавшие его, втроем бросились к звездному покупателю, забыв про остальных посетителей.
- У вас есть «Belle Fleur»? – охрипшим голосом спросил Марк.
Когда его проводили к нужной витрине, Марк уже не удивился. По упаковкам духов Лики Ермиловой парили десятки воздушных бабочек. Повинуясь нелепому порыву, он купил их все, подчистую освободив витрину. Неважно, что уже завтра о его странном поступке напишут в газетах. Иначе он не мог. Выгружая пакеты с духами на заднее сиденье машины, он вдруг понял: ненавистная Лика так и не позвонила, чтобы завизировать интервью.
Лика тоже снилась ему в снах, где парили бабочки. То она кружилась по цветочной поляне – воздушная, нежная, светлая, и ежик ее волос был похож на шапки одуванчиков под ее ногами. То она улыбалась ему в загсе через завесу фаты, и в тот миг, когда он дотрагивался до вуали, та рассыпалась на сотни ослепительно-желтых бабочек. То вместе с забавной курносой девчушкой рисовала красками в альбоме. В альбоме были одни бабочки. Лика и девочка были все перемазаны акварелью. Марк смотрел на них, и у него щемило сердце от счастья. Потому что у девочки были его губы и мамины серые глаза с чертенятами, которые танцевали сальсу. А смешные хвостики маленькой художницы были стянуты резинками с пластмассовыми бабочками…
***
Лика часто вспоминала ту бабочку. Репортаж со съемок клипа обещал быть скучным, но отвертеться было невозможно: заметку в газете хорошо оплатили. Узнав, кто снимается в роли возлюбленного певички, Лика едва не застонала. Марк Мерцалов – этот заносчивый, надменный тип, вечно занятый, вечно недовольный. Сколько она когда-то побегала за ним, чтобы взять первое интервью! Думала, в дальнейшем актер будет легче идти на контакт, но тот постоянно сказывался неуловимым, и подготовка каждого интервью оборачивалась для Лики массой потерянного времени и потраченных нервов. После каждой неудачной попытки договориться о встрече, Лика чувствовала себя неудачницей и лохушкой, а после самой встречи – лохушкой в квадрате. Поэтому для поездки на съемки клипа Лика специально надела пылившуюся в шкафу ни разу не надетую маечку с провокационной надписью. Ах, как некстати ей сожгли волосы в парикмахерской! Пришлось остричь шикарные платиновые локоны почти под корень. Мерцалов, конечно, не преминет подколоть ее насчет утраченной шевелюры. «А я – богиня, какие ко мне вопросы?» - утешила себя Лика, бросая в сумочку диктофон.
Казалось, во время прошлых бесед он специально мучил ее, этот холеный светский лев с выражением пресыщенности на породистом лице. Недаром именно ему доверили сыграть Онегина в современной экранизации – ему даже и вживаться в роль особенно не пришлось, достаточно быть самим собой! Естественно, после стольких мучений она ему по-своему отомстила: где-то сократила фразу, так что она приобрела совсем другое значение, где-то что-то приписала от себя уже после того, как интервью было завизировано. Лика не боялась, что Мерцалов подаст на нее в суд: если уж для интервью время выкроить не может, то по судам ему точно ходить некогда. А пиара ему и бурная личная жизнь обеспечивает достаточно, без судебных процессов.
«Как бы узнать, спит он с этой Стеллой или нет?» - деловито думала Лика, подходя к съемочной площадке. Но одного взгляда на начинающую певичку было достаточно, чтобы с сожалением понять – сенсацией здесь не пахнет. Короткое интервью только убедило в правильности первого впечатления. Девочка слишком юна, глупа и по уши влюблена в Мерцалова. «С такой станется и забеременеть, чтобы секс-символа нашего окрутить», - усмехнулась про себя Лика. Плейбой так рисковать не станет, и девчонке ничего не обломится. А где же он сам? Лика покрутила головой в поисках актера: уж лучше побыстрей отмучиться с этим снобом, а потом сидеть в сторонке, наблюдая за съемочным процессом.
- Да вон он, в тени отсиживается, - махнула рукой одна из моделей. – С утра не в духе, наорал на всех, пальцы гнул, Ленку обидел. – Она кивнула в сторону грустной губастенькой девушки.
Почуяв сенсацию, Лика включила диктофон и решительно направилась к несправедливо обиженной. После разговора Лика удовлетворенно потерла ладошки – заметка получится скандальная. Чтобы не портить отношения с Мерцаловым, придется ее под псевдонимом опубликовать. А теперь самое неприятное – надо идти к монстру в антикварном кресле за интервью на поклон. Лика обернулась, отыскала глазами кресло Мерцалова и замерла в удивлении.
Не было монстра, был одинокий мужчина, над головой которого кружилась желтая бабочка. Кружилась и не улетала. И Лика вдруг подумала, что бабочка не станет кружить рядом с плохим человеком. Бабочки ведь чувствуют прекрасное, стремятся к свету и теплу.
Глаза знаменитости скользили по толпе массовки, словно в поисках кого-то… и не находили. И в этих глазах была такая щемящая тоска, что Лике захотелось сказать невыносимому Марку Мерцалову что-то ободряющее и дружески потрепать его по плечу. «А ведь его никто не любит, - внезапно поняла Лика. – У него нет недостатка в любовницах, поклонницах, а любимой нет. И семьи нет. Сколько ему? Тридцать семь? А за спиной ни одного брака, ни одного ребенка. Бедный мужик, может, он поэтому и агрессивный такой?»
Бабочка описала круг над головой Мерцалова, который и не замечал ее близости. «Словно нимб», - подумала Лика и тут же отругала себя. Ну какой нимб у заносчивого, хронически больного звездной болезнью самца? Напридумывала себе. Вот и бабочка, видимо, поняв, что за фрукт перед ней, упорхнула в сторону, поплыла над головами моделей. Нет, не пойдет сейчас Лика к знаменитости за интервью. Неправильное у нее сейчас настроение.
- Ты про Мерцалова компромат собираешь? – У манекенщицы, которая окликнула ее, было вытянутое лошадиное лицо и грубые мужские черты. – Я тебе щас такое про этого фрукта расскажу!
Лика машинально включила диктофон и поднесла его к лицу девушки, а в груди клекотала неприязнь к сплетнице. «Да что со мной такое? – испугалась Лика. – Уж не перегрелась ли? Девица мне такую ценную информацию сливает, а мне ее задушить хочется». К счастью, скоро к сплетнице подбежала визажистка с пуховкой, и Лика отвернулась от выговорившейся модели и уперлась взглядом в глаза наблюдавшего за ней Мерцалова. «Неужели узнал? - удивилась она. – Меня с новой стрижкой родная маман не признала. Да нет, вряд ли. Тогда чего так на меня пялится? А, понятно, бритоголовое чудище в стане красавиц увидел и теперь удивляется, как я сюда затесалась. Ну, Марк Мерцалов, сейчас я тебе отомщу за все свои унижения!» И, выпятив грудь, чтобы знаменитость не смогла проигнорировать надпись на маечке, Лика решительно рванула к актеру, прокладывая себе дорогу локтями…
«Издевается или под кайфом? – гадала она, возвращаясь с интервью и вспоминая внезапное предложение Мерцалова. – Или поспорил с друзьями, что женится на первой пришедшей к нему журналистке? И что он там бормотал про бабочку в волосах? У меня и волос-то сейчас почти нет. Точно, издевается!»
Дома Лика включила диктофон и сделала стенограмму интервью. Потом черновик интервью. И еще один. И еще один. Потом удалила все три и легла спать, жутко недовольная собой. Куда-то пропал весь ее профессионализм, умение из любой беседы сделать сенсацию с откровенными признаниями. Во всех черновиках подлый сноб Марк Мерцалов представал живым, уставшим, одиноким человеком, а не несносной звездой. «Я перепишу интервью завтра», - решила Лика.
Но завтра все повторилось снова. А Лика, вместо того, чтобы корпеть над заказной статьей, воспевающей талант юной звезды Стеллы, все слушала льющийся из динамика вибрирующий голос Мерцалова, все искала в его словах скрытый смысл, все вспоминала тот разговор. Под мини-интервью с актером была отведена лишь небольшая колонка, тогда как рассказ о жизни Стеллы и репортаж со съемок должны были занять целую полосу, но Лика ничего не могла с собой поделать, не находила в себе сил сократить ни строчки беседы с Мерцаловым, тогда как Стелла и ее творческие планы волновали ее меньше всего. «Это непрофессионально, Анжелика! - журила себя она. – Сроки поджимают, редактор уже торопит со сдачей материала». А сама все чаще представляла себе Марка Мерцалова за пределами съемочной площадки и тусовки, гадала, какой он наедине с друзьями, родными и самыми близкими, что он делает в этот момент, о чем сожалеет, о чем мечтает, и как он целуется – с закрытыми глазами или нет…
Она неприлично задержала сдачу материала. Редактор звонила каждый день, но Лике было даже не с чем прийти к Мерцалову на визирование. Более того, мысль о том, чтобы услышать его голос в трубке, вселяла в нее дрожь. Но не прежнюю, тревожную и пугающую, как перед визитом к стоматологу или сдачей сложного экзамена, а какую-то непонятную новую, от которой в животе порхали бабочки. Такие же желтые, как та бабочка, заставившая ее по-другому взглянуть на Мерцалова.
С момента поездки на съемки клипа прошла неделя, Лика сидела перед стенограммой интервью, которое она уже выучила наизусть.
- Ермилова, ты когда репортаж собираешься сдавать? – прозвучал в трубке строгий голос главного редактора Алены Андреевны. Лика тоскливо повела плечом. С Аленой не забалуешь. С виду – сущий ангел, добрая Белоснежка, блондинка с голубыми глазами. Но только попробуй нарушить порядок сдачи номера – разбушуется, мало никому не покажется. Оно и понятно: еженедельник для нее – все. Недаром Алена уже несколько лет возглавляет редакцию, и то, что никому не известный еженедельник выбился в ведущие издания России – ее заслуга.
– Я сейчас получила профессиональные снимки со съемочной площадки, - сообщила Алена. - Заказчик требует поставить репортаж в ближайший номер. Действуй, Маня!
Оттягивать написание статьи больше нет времени. Повесив трубку, Лика в каком-то трансе стерла текст всего интервью с Мерцаловым, оставив лишь одну строчку.
«Ты выйдешь за меня замуж?»
Лика выделила строчку, сделала все буквы заглавными и изменила шрифт на крупный. А потом, немного помедлив, быстро нажала две клавиши. «Да».
Может она, в конце концов, хотя бы помечтать?
Звонок в дверь застал ее врасплох.
На пороге стоял Марк Мерцалов. Лика замерла у глазка, стараясь не выдать своего присутствия. Не может же она открыть ему дверь в розовой пижаме с котятами, уж он-то оценит! И вообще, что он здесь делает? Как узнал ее адрес?
- Лика, я знаю, что ты там, - глядя прямо в глазок, сказал Мерцалов. – Открывай. Я не уйду, пока не поговорю с тобой.
Лика облизнула губы и повернула ключ.
- Вот! - В ее руках оказался пакет, полный каких-то коробок, а в ее прихожую, не спрашивая разрешения, шагнул Марк Мерцалов.
- Что это? – ошалело спросила она, заглядывая в пакет.
- Это духи.
- Я вижу. Но зачем столько?
- Это на все праздники вперед. Я подсчитал, - его голос дрогнул, как у мальчишки, - хватит ровно до серебряной свадьбы.
- Вы под кайфом? – осторожно спросила Лика, пристраивая пакет на трельяж.
- Пожалуй, что так, - задумчиво ответил Мерцалов. – Я живу под кайфом уже целую неделю.
- Пора бы уже заканчивать.
Марк поднял на нее ясные карие глаза и очень серьезно спросил:
- А если я не хочу? Кстати, - в его глазах вдруг закружились желтые бабочки, - классная пижамка.
- У тебя бабочки… в глазах, - пробормотала Лика.
- Я думаю, они подружатся с твоими чертенятами, - невпопад ответил Мерцалов, и бабочки в его глазах коснулись ее ресниц.
«А он целуется с закрытыми глазами, - профессионально подметила Лика. И добавила уже от себя: - Волшебно целуется!»