просто мария Май 16th, 2009, 12:59 am
Кошка не пишет стихи.
Я затянулась сигаретой и посмотрела в пыльное небо, подсвеченное развязно-весёлыми лучами. Это было особенное, «предлетнее» солнце. На улице май. Ещё вчера мне хотелось умереть. Я помню, как глупо намотала ремень от джинсов на свою шею и начала затягивать его всё крепче. Когда стало трудно дышать, я остановилась и отчаянно зарыдала. Стащила кожаную петлю с шеи. Нет, я не могу вот так просто.
Я включила музыку, легла на кровать и закрыла глаза. «Кошка хочет курить. У кошки намокли уши. Кошка хочет скулить. Ей, как и собаке, хоть кто-то, да нужен…», - разлетался по комнате мягкий, немного мурлычущий, совсем как у кошки, голос Дианы Арбениной. И я представляла, что это она поёт про меня. Что я та самая кошка, которой хочется скулить и которой хоть кто-то, да нужен. Хотя, нет. Я точно знала что мне нужен не «кто-то», а именно он. Только он. И больше никто.
И вот я сидела в старом парке на нагретой солнцем скамейке, беззастенчиво дымила, хотя обычно курить прилюдно я очень стесняюсь, и смотрела в небо. Я уже забывала вчерашний страшный вечер, но песня о кошке продолжала крутиться в голове. «Кошка не пишет стихи, а дамские штучки - как фига в кармане. Кошке плевать на духи. Она хорошеет с годами». Я усмехнулась. Наверное, всё-таки это не обо мне. Потому что стихи я писала. И почему-то когда я вспомнила слова этой песни, мне особенно захотелось начать их строчить. Я хотела быть кошкой, которая пишет стихи. Видимо, из-за привычки всё делать наоборот, делать то, что запрещается.
Посему я достала из сумки блокнот и ручку. В голове витал приятный дурман от выкуренных сигарет, расслабляя и заставляя чувствовать себя немного улетающей ввысь. Я пару секунд посмотрела на чистый лист в блокноте, поглубже вдохнула весенний пьянящий воздух и одним махом написала:
Слышишь? Ветер несёт
Нам мелодию этого дня.
Я прощу тебе всё.
Я прощу тебе всех -
До меня.
Я поглажу тебя
По волнистым седым волосам.
И в глазах зарябят
Все цвета. И брови
Полоса
Изогнётся печальной дугой,
И улыбка блеснёт...
Ты не плачь о другой,
Не грусти о других -
До неё.
Видишь? Солнце восходит
Так быстро над крышами сёл.
Без сомнений, без "вроде"
Я точно прощу тебе
Всё.
Я дописала слово «Всё», обвела его пожирнее пастой и захлопнула блокнот. Теперь я знала, что делать дальше. Я достала из кармана телефон и набрала Его номер. Да, я действительно прощу ему всё.
***
Он всегда был хорош собой. И в бурной молодости, и в не менее бурной зрелости. Женщины падали к его ногам, как перезрелые яблоки поздней осенью. Я познакомилась с ним год назад, когда мне только исполнилось 19, а ему 48. У него за спиной была чёртова туча романов, за моей же – всего один поклонник, которого я знала с двенадцати лет. Естественно, опытный привлекательный мужчина сразу же поразил мою полудетскую фантазию. А я была достаточно хорошенькой, чтобы привлечь его ответное внимание. Ему ничего не стоило затащить меня в постель, в которой я счастливо обосновалась на несколько месяцев. Я сходила от него с ума. Я готова была целовать ему ноги. Но девочкой была неглупой, потому свои желания держала при себе, чтобы не отпугнуть его своей дикой любовью. Я никогда сама ему не звонила, боясь надоесть. Он был рад этому, называл меня «умницей» и звонил сам, когда я была ему нужна. А нужна я ему была не слишком часто. Я страдала, когда он подолгу не объявлялся, но держалась. Он мог не вспоминать о моём существовании недели две, а потом как ни в чём не бывало позвонить и сказать: «Я соскучился!» И я снова бежала к нему, «радостно виляя хвостиком». Я писала про это:
Тебе на меня
Плевать.
А я всё равно
Буду
Целовать твои руки
Сперва,
А потом зацелую
Губы.
И в ноги тебе
Упав,
Волосами метя
По полу,
Я в руке твой сожму
Рукав.
Я - раба. Ну и что
такого.
Действительно, ничего такого я в этом не видела. Я вообще ничего и никого не замечала, кроме него.
И вот он пропал. Поначалу я была спокойна. Отметила в календаре тот день, когда пройдут две недели со дня нашей последней встречи. Они прошли. Он не позвонил. Три недели. Четыре. Месяц. Я сходила с ума, я с утра металась по комнате, а затем до темноты ездила по городу, в надежде встретить где-нибудь его. Но не встречала.
Пошёл второй месяц его отсутствия, и я решилась нарушить правила. Это случилось вчера.
Я набрала его номер. Гудки. И внезапно женский голос: «Алло». От растерянности я нажала на «отбой». Сидела ошарашенная. Мой телефон завибрировал – перезванивают с его номера. Я ответила.
- Кто это? – властно спросил женский голос.
Я представилась.
- И зачем Вы звонили моему мужу?
«Нет, только не это», - пронеслось в голове, - «Какая же я идиотка. Я поверила, когда он сказал, что не женат.»
«Как? Как?» хотелось закричать мне. Мы с ним встречаемся год!
За что?
- По работе. Он сейчас дома? – спросила я у неё, понимая, что на место отчаяния приходит дикая злость.
- Нет. Ему передать, что Вы звонили, когда он вернётся?
- Да, передайте. Спасибо.
Через час он перезвонил.
- Ну как, узнала мою маленькую тайну? – усмехнулся он.
- Да, мне хватило.
- А я думал, ты самая умненькая из моих девочек, не станешь меня звонками беспокоить.
- Просто тебя не было второй месяц. Хорошо, что ты так надолго пропал, иначе бы я не узнала.
- Ах, вот в чём дело! Надолго пропал… А ты считаешь недели от одной нашей встречи до другой?
- Да! – выкрикнула я.
И услышала его хохот. Я знала, что он сейчас смеётся над моей любовью. Я в бешенстве бросила трубку.
И взяла ремень от джинсов.
Я лежала на кровати и слушала песню о кошке, когда раздался звонок в дверь. Я открыла. Он. По-хозяйски прошёл мимо меня в квартиру. Уселся в кресле и шутливо поздоровался:
- Бонжур.
Я подошла к нему:
- Зачем ты пришёл? Ты недостаточно надо мной посмеялся? Хочешь ещё?
- Очень хочу, - уверил он, схватил меня за руку и усадил к себе на колени, - Соскучилась? – тихо спросил он, приблизившись губами к моему уху.
Я попыталась вырваться, но он придержал меня. И начал одной рукой расстёгивать мне кофту, другой крепко обнимая меня за плечи.
- Нет, я не хочу… - прошептала я, но он закрыл мне рот поцелуем.
Через пару минут мы страстно занимались любовью в кресле. Вдруг я услышала сзади шаги. Я обернулась. На пороге комнаты стояла женщина, лицо её искривилось от злости и… ревности.
- Знакомься, - сказал он мне, шлёпнув меня по оголённому бедру, - моя жена.
- Тварь! – закричала женщина и бросилась на нас. Я отскочила в сторону. Он остался в кресле. Она подлетела к нему и собралась ударить, но он быстро схватил её за запястья, потом одной рукой обнял сзади, другой крепко закрыл ей рот. Она изо всех сил билась в его руках, но не могла высвободиться.
- Так, слушай меня внимательно, - скомандовал он мне, - в моей куртке, во внутреннем кармане, лежит пистолет. Достань его.
- Что? – изумилась я.
- Делай, что говорю. – тихо и страшно приказал он.
И я послушалась.
- Молодец. Сейчас ты выстрелишь в неё так, как я тебе скажу, - женщина в ужасе перестала вырываться из его рук, только с отчаянием в глазах слушала его вкрадчивый голос,- Будь внимательна, выполняй всё точно. Сейчас мы должны инсценировать её самоубийство. Всё должно быть идеально, чтобы ни к чему нельзя было придраться.
- Ты с ума сошёл, - покачала головой я.
- Ты любишь меня? – спросил он.
- Да, - без тени сомнения ответила я.
- Тогда делай.
Он сделал так, чтобы она не могла противиться и не могла кричать. Он показал мне как, в какое место и насколько близкого расстояния правильно выстрелить. Он заставил избавиться меня от всех возможных улик и лишних отпечатков. Когда всё было сделано, он сказал:
- Сейчас мы вызовем милицию. История такова – она, жуткая ревнивица, выследила меня до твоего дома. У неё с собой был пистолет. Я скажу, что она часто угрожала мне, что покончит с собой, если уличит меня в неверности, но я не принимал это всерьёз. В пылу страсти и радости от встречи, мы с тобой забыли закрыть дверь, и она вошла. Увидела, как мы занимаемся сексом – и приложила пистолет к виску. Мы ничего не успели понять, как она уже была мертва.
Меня трясло после совершённого, я у него спросила:
- Ведь ты это сделал не просто так?
- Не просто. У этой моей жёнушки был отец. Неприлично богатый старик. Его жена – её мать - застукала его с любовницей и покончила жизнь самоубийством. Потому я и выбрал этот путь – якобы она пошла по стопам мамочки. Отец же после этого был очень подавлен, сердце стало серьёзно шалить после самоубийства жены из-за его измены. Он по-быстрому накатал завещание, где всё отписал нашей счастливой семье - мне и жене, которую мы кокнули несколько минут назад. И бесславно скончался, в чём я ему помог, не буду рассказывать подробностей. Недавно мы получили всё завещанное. Добра, денег и недвижимости так много, что я решил стать полноправным владельцем всего этого. С ней вместе владеть бы богатством не получилось, она уже собралась спустить почти всё наследство на какую-то благотворительную ерунду и даже намеревалась сделать так, чтобы я полученными денежками вовсе не распоряжался, так как считала, что папочка ошибся, оставив не только ей, но и мне столько своих бабок. К тому же, она что-то подозревала насчёт того, что её папуля ушёл на тот свет не без моего участия. Я не принимал её всерьёз, хотя возможно она что-то видела, но пока молчала, потому что дико меня любила. Пришлось срочно действовать, пока жёнушка не уверилась в своих догадках и не набралась решимости заложить меня. Сегодня я пошёл к тебе, предварительно сказав ей, что иду к друзьям, и что жду её там через некоторое время, дав ей твой адрес. Остальное ты знаешь, милая, - закончил он.
- Какой кошмар… - только выдавила я, - Ты же преступник, убийца, аферист!
- Ну, мы теперь с тобой одной крови, не ты ли сейчас на курок нажимала? - подмигнул он, - Зато, дорогая, я с этого момента безраздельный хозяин огромного состояния. Я богат, чёрт возьми! Мы богаты.
- Мы?
- Мы. Завтра я улетаю в жаркие страны. Если хочешь, полетели со мной. Сейчас разберёмся с милицией, и я тебя покину. Если согласна, то завтра позвони мне. Я тебя заберу.
Всё прошло гладко. Мы позвонили «в панике» в милицию. Потом разыграли перед приехавшим нарядом шок от поступка его жены. Дали показания. Никаких улик против нас не нашли. Всё было сделано идеально и естественно, он уже знал толк в этом. Хотя кого ещё ему приходилось убивать, какие аферы проводить - я не знала. Но я точно знала, что его опыт в этих делах потрясает.
Труп унесли. Он уехал. Через несколько часов я осталась в квартире одна.
***
Видишь? Солнце восходит
Так быстро над крышами сёл.
Без сомнений, без "вроде"
Я точно прощу тебе
Всё.
Я дописала слово «Всё», обвела его пожирнее пастой и захлопнула блокнот. Теперь я знала, что делать дальше. Я достала из кармана телефон и набрала Его номер. Да, я действительно прощу ему всё.
- Бонжур, - поздоровалась я, когда он взял трубку.
- Бонжур, дорогая! Ты где?
- В парке. Приедешь за мной?
- Конечно, уже лечу.
Через двадцать минут мы ехали в его машине.
- Слушай, а почему ты был так уверен, что я убью её? Что помогу тебе во всём? Что не расскажу потом ментам? – спросила я, - Ты же заранее спланировал, чтобы она пришла именно ко мне. Ты говорил, что у тебя много девочек. Почему я?
Он рассмеялся:
- Я же говорил, что ты самая умненькая из всех. И только ты одна меня любишь так, что готова ради меня абсолютно на всё. Я успел это понять за год наших встреч. Ладно, дорогая, хватит об этом. Послушаем-ка лучше музыку, - и он включил радио на полную громкость.
И мы понеслись вперёд. Динамики пели волшебным голосом:
«Кошка не пишет стихи…»
- Хорошая песня, да?! – прокричал он мне и чуть убавил громкость, - Тебя напоминает. Ты ведь как кошка – не пишешь стихи? – подмигнул он мне, - Если бы писала, ты бы была мне не нужна. Тогда это означало бы, что ты чересчур романтична и слаба - не способна будешь жить со мной. Ведь эта была не последняя наша афера, понимаешь? Тебе ещё придётся многое пройти, если хочешь быть моей постоянной спутницей. На стихи времени не будет. И характер у тебя должен стать ещё более закалённым. Ты будешь именно кошкой. С девятью жизнями. Ты должна будешь убегать по крышам, теряться в ночи и уходить без предупреждения. Сможешь?
Я рассмеялась, опустила стекло и выкинула блокнот.