Той зимой я носила красное, прошлым летом – желтое, а весной – фиолетовое… Боже, да я урод без вкуса, с полным отсутствием чувства прекрасного. Так говаривала моя покойная прабабушка, имевшая в предках князей, а в потомках – «желудь»! Почему желудь? Одному Богу известно что стукнуло моей прабабке в ее одухотворенную голову, но всех людей она делила на цветы и желуди. Я была желудем, а уборщица тетя Тая – цветком…
- Бабушка, бабушка, ба! А почему я - желудь?
- Не хочешь быть желудем?! Подрастешь - станешь дубом! – весело смеялась Маргарита Львовна, отмахиваясь наперстком от назойливого ребенка, спеша на очередное свидание.
Хотя Маргарита Львовна уже разменяла седьмой десяток, кавалеров от этого прискорбного факта меньше не становилось. Даже наоборот. Причем винить ее в этом абсолютно бессмысленно: такова её природная красота, совладать с которой способны были редкие экземпляры. И такой нашелся! На заре ее молодости! Володя, видный офицер, красиво ухаживал, пел романсы, писал стихи… Ну конечно, обещал жениться! Все же обещают, солдатики в этом деле не хуже других. «Вялые движения в непонятных направлениях и – как результат – пеленки-распашонки и дочка Катя» - плакалась потом Маргарита подругам, а всех военных с тех пор с неприязнью называла дуболомами.
Жаль, но внешности бабушки мне в наследство явно не досталось, зато достались две вещи: харизма и ножки. Первую за моей цветастой одеждой можно и не разглядеть, но вот ножки, их я всегда держу на виду. Ну, хоть на что-то в моем облике представители противоположного пола глядят без ехидной улыбки!
А смеялись надо мной всегда. И в детском саду, когда я мечтала стать продавцом, очень уж бабло любила считать; и в школе, когда хотела быть балериной! Вот только попа перевешивать стала, и я падала, когда крутилась на одной ноге. Ко второму классу я забила на карьеру балерины и с твердостью, которой мне не занимать, решила выйти замуж.
К совершеннолетию страстное желание выйти замуж превратилось в навязчивую идею. Нет, знакомые мужчины у меня были всегда, но в каждом было что-то, точнее не было чего-то или…Тьфу, совсем запуталась! В общем, на каждом стоял штамп «не мой формат».
- А в этом что тебе не нравится? – вопрошала подруга Юлька.
- Слишком много врет, нахваливая себя!
- Так и запишем: САМОХВАЛ! Но вот имечко-то, какое красивое! Антон! Антонио. Бандерас. А с этим, какая напасть?!
- Треплет мне нервы!
- Так и запишем: НЕРВОТРЕП. И ведь имя такое же! Ещё один Бандерас. А этот чем тебе не угодил?
- Не мой формат.
Больше всего Юлька возмущалась, заслышав про «формат». Сама-то она выскочила замуж за первого встречного. И ничего, что первый встречный оказался агрономом тепличного хозяйства «Слава».
- Натусик, ты на себя в зеркало посмотри, чучело! В тебе только и есть, что ноги! Так что не кочевряжься и бери в оборот первого, кто заинтересуется тобой, – наседала всей своей нахрапистостью Юлька, а потом задумчиво шепотом добавляла. – Где бы найти такого?
- Не учи меня жить, лучше помоги материально! – беспечно отзывалась я заученной фразой.
- Господи, ты тривиальна, как табурет!
Я всегда гадала, какой муж у меня будет! Кто-то гадает по руке, другие – на картах, а я - по недвижимости! Причем в одно мгновение определяла, будет ли сей молодой человек моим мужем или же нет. Чаще всего оказывалось «нет». Но однажды оказалось «да». Он был второй раз в разводе и…
- …пока ещё вторая жена пытается оттяпать у меня то, что не сумела отсудить первая! – расплывался в улыбке Александр, затягиваясь мартини.
Он был как платье, которое абсолютно тебе не идет, но ты его примеряешь на себя, а вдруг подойдет? Не подошло.
Потом была моя «first love». Эту ошибку я совершила в 17 лет, 18, и в 21 год. Вот мазохиста! Думая, что он больше не представляет для меня никакой опасности, я игралась с ним. И чересчур увлеклась. Боже, я завела себе мужика! Свершилось! Впервые в жизни я стала счастливой обладательницей десятков пар носков, трех галстуков, двух пар рубашек, костюма и мускулистого тела к ним в придачу.
Впервые в жизни, рядом со мною находился мужчина, который непериодически появлялся в моей квартире, чтобы повесить гардины. У меня появился мужчина, который был со мной всегда. Он дарил мне чувство защищенности, он, наверное, любил меня, но разлюбила его я!
«Мы стали соседями по квартире, - смеялась я у Юльки на кухне. – Знаешь, соседство с лицом мужского пола определенно пошло мне на пользу! Ты даже не представляешь, насколько они странные в быту!»
Итак, мы стали жить вместе. В моем доме вдруг стало тесно, невесть откуда появились гантели и музыкальный центр. А балкон стал стремительно захламляться ненужной рухлядью. Устав натыкаться на гантели, я предложила выкинуть сей фаллический символ ко всем чертям… на балкон! Но там, как и следовало ожидать, просто не было места. Вообще-то я пригласила к себе одного мужчину, а явились два! Он привел с собой кота с идиотской кличкой Курбан. Говоря по правде, назвать Курбана мужчиной можно ну с очень большой натяжкой! Кот оказался кастратом! Интересно все кастраты такие агрессивные? Я в сотый раз наткнулась на гантели, сломала мизинец на левой ноге! Пообещала своему мужчине, что его ожидает участь Курбана, если он не избавиться от бесполезных железок. Железки пропали на время, пока не свалились мне на голову во время генеральной уборки! Сообразительный мужчина решил закинуть их на антресоли. Лежа с сотрясение мозга, я, еле шевеля языком, пообещала при первой же возможности избавиться от его маленького фаллического друга.
Совместное проживание с мужчиной приносило массу впечатлений! «Жить с мужчиной – все равно, что каждый божий день отправляться в плавание на остров дураков» - сказала Юлька спустя месяц после свадьбы. Быть женщиной очень трудно, потому что приходится иметь дело с мужчинами, точнее с их недостатками. Но все недостатки превращаются в достоинства, если любишь их обладателя. Я не любила, но прогнать не могла. И искала любой возможности избавиться от своего мужчины. Хотелось расстаться красиво: никто не хочет выглядеть сволочью, а пуще всего сволочь. Возможность представилась…
Откровенно говоря, не «представилась», а мне ее предоставили. Постаралась Юлька, которая опять же своей нахрапистостью и поразительной невозмутимостью сообщила моему мужчине, что я его не люблю. Правильно говорят: лучший способ избавиться от секрета - поделиться им с другим.
Как-то, вернувшись домой, я не обнаружила дома гантелей и музыкального центра. Квартира опустела. А в душе какое-то смятение. Куда ни брось взгляд, везде пустота. Ночью мне не хватало его храпа, мне не доставало его запаха. Не доставало его поцелуев, которыми он будил меня посреди ночи, и которые я тогда терпеть не могла. В ванной я с ностальгией и грустью смотрела на зеркало, забрызганное зубной пастой… Я заревела, громко и дико, по-звериному!
А он… он пропал… совсем, его нигде не было. Что же я наделала…Прыгай вниз, прыгай вниз, не бойся, твоя жизнь сплошная ложь…
Октябрь стряхивал последние листья с деревьев, холодный ветер подхватывал их вместе с сором и швырял мне в лицо. Противный дождь хлестал по щекам. Кладбище! Туда мне и место.
Пнув скрипучую калитку ногой, я оказалась среди могил. Уличный фонарь скудно освещал окрестности. Погост был старый, здесь уже давно никого не хоронил, а каждый памятник представлял собой произведение искусства. Не глядя под ноги, я пробиралась сквозь тесно поставленные могилки и заросли к часовенке.
Внезапно, где-то с боку мелькнула тень, стремительно бросившаяся ко мне. Нечто холодное коснулось моего горла, а уши уловили хриплое дыхание.
- Молчи! И будешь жива!
Ну, убей ты меня! Убей! Слезы полились из глаз, да какая разница как, прыгнуть вниз или умереть от рук другого человека? Никакой!
Пока эти мысли роились в моей голове, я оказалась в заброшенной часовенке. Горячее дыхание, руки, он, нет, это не он, губы, уши… Боже! Кажется, я жива!
Ночь медленно, но неотвратимо двигалась к рассвету…
И это было открытием. Неприятным открытием.