"БЕЛЫЙ КОРАБЛЬ" - рассказ.

[Руслан]

БЕЛЫЙ КОРАБЛЬ

Белый цвет – всеобщий растворитель. Краски – иллюзия. Радуга, которую пустили резвиться, покуда небо умывается дождём. Каждый охотник желает знать, где сидит фазан – с детства знакомый коктейль из цвета - иллюзия, навязанная органами чувств.
Об иллюзиях тогда не размышлял. Хотя о белом уже думал. О белых тапочках. Не хотелось их мерить.
Потому мчался, словно фазан, зад которого вот-вот настигнет охотничья пуля. Летать, увы, не умею. Преследователи, впрочем, тоже. Так что, возможно, и не насадят на вертел. Возможно.
Я ещё не знал тогда о белом корабле.
Подошвы туфель едва соприкасались с брусчаткой – почти летел. Сердце бухало, ударяя куда-то в лобные доли. От стен отражалось эхо топота преследователей – улочка абсолютно пустынна. В два-то часа ночи. Никому нет дела до странного вида мужчин и сухонького старичка, нагоняющих человека вида, как раз совершенно обычного. Похож на неуспевающего студента – даже рюкзачок на спине. Вот только студентом я не был. У меня специализация иная.
И не боялись, что помощь призову. И правильно – дурак я, что ли. Вор, да. Но не дурак. Хотя…раз уж Вове поверил, остолоп и есть.
Верняк, говорил приятель. Магазин – волшебная лампа Алладина. Кто знал, что лампу охраняют не хуже девственности наследной процессы?!
Оглянулся на бегу – не отстают.
Да чего надо?! Взял всего-то камень в бронзовой оправе. Или в золотой. Кто в темноте разберет. А вот камень - точно изумруд. Или сапфир. Может рубин. Именно так! Я с ума не сошёл. Он сверкал – синим, зеленым, красным…И жёлтым! Не камень – светомузыка! Я и мелодию слышал. Негромкую. Неземную. Вкрадчивую. Какой-то небесный синтезатор.
Я вертел камень на уровне глаз, моргая в такт смене оттенков цветов. И очень тихо лилась музыка – синтезатор с неба.
Тут эти люди. Очень странного вида. Я б им все сразу отдал на самом деле. Но уж больно перепугался. Вы бы на моем месте тоже. Вова – заикой бы с перепуга стал. Трус несчастный, норовит все чужими руками. А сам чистенький. Зато я-то уж в дерьмеце по самые уши.
Краем глаза успел зацепить картину в рамке. Двухмачтовый бриг берет на абордаж торговое судно. В кораблях я разбираюсь. Поэтому, наверное, картину заметил.
Но вот матросы – по крайней мере эти – понравились гораздо меньше. Уже тем, что стояли здесь, в дверях комнаты. А судя по виду – должны находиться там. В картине. На палубе брига. Или фанаты ролевых игр?
Штаны заправлены в высокие сапоги странного кроя. Дизайнерские, что ль? Но тогда дизайнерские и тельняшки, и плотные куртки, словно из парусины…и короткие сабли на боку. А прически… писк моды? Волосы будто наспех обкромсаны ножницами.
- Ребят… – проблеял я.- Хорошие костюмы…
Как-то нехорошо они на меня смотрели. Оценивающе. Так на барана глядят. Прежде чем пустить на шашлык.
А баран я и есть. Потому что Вову послушал и в лавочку эту залез. Хотя кругом и вправду полно антиквариата – картины, мебель, безделушки, украшения…
…мои пальцы сжимали переливающийся цветами радуги камень в старинной оправе.
- Положи! – надтреснутый хрипловатый голос.
За спинами нервных ролевиков маячил сухонький старикан. Смотрел злобно, сверкая очами. Правда одежда нормальная – брючки, пиджачок, рубашка в клетку. Так что его я испугался меньше. А зря.
А всего-то нужно – выпустить камень из рук.
Я не захотел. Тогда мне казалось, что лучше умереть. Трудно признать, но это так. Завороженный музыкой и переливами драгоценных граней, я…
…дал стрекача.
Теперь вприпрыжку несусь по ночной улице, сопровождаемый в арьергарде ролевиками с саблями и злобным старикашкой. Несмотря на возраст, мчался он с удивительным проворством. Как бы удар спортивного дедулю не хватил. Тогда его смерть останется на моей совести.
Бух!
Виууу!..
Пронеслось мимо уха, ожгло мочку.
Оглянулся. Твою же…Старинный пистолет в раструбом дула с руках ролевика. Ролевика? Сдается мне – полсантиметра влево и прощай ушная раковина.
Но тогда кто они?..Если пистолет настоящий.
Тогда-то и подумал впервые серьёзно о белых тапочках. И решил, что мне они не пойдут.
Белый корабль уже близко.
Интересно, у второго тоже пистолет? Проверять на своей шкуре не очень хотелось. Потому скорость я развил поистине спринтерскую. Поправил рюкзак с камешком и пулей вылетел на следующую улицу, оставив преследователей за углом. Лишь топот отдаленный доносился.
Улочка не сказать, что проспект. Фонарей парочка и те вполнакала. Асфальт побитый. Но это не важно. Гораздо интереснее форточка на втором этаже ближайшей двухэтажки - гостеприимно распахнута. Если успею – заберусь раньше, чем эти из-за угла явятся. Домик старый, потолки низкие, окно не так высоко, уцепиться есть за что. Если исключительно повезет – хозяев дома не окажется. Тогда, переждав, вылезу обратно. И – вокзал-поезд – дорога-дорога. Камешек найду кому слить. Раз уж с ним так опасно. А Вове – якорь в глотку, лопни моя селезёнка.
Уже по-пиратски заговорил.
Быстрее! А то свинца в зад выхватишь.
Жаль, крыльев нет.
Впрочем, и руки-ноги не подвели.
Вскарабкался, словно мартышка за вожделенным бананом. Уцепился за край балкона, подтянулся, ноги на подоконник. Благо, сложение хлипкое. Никогда об этом не жалел, сейчас тем более.
В форточку змеей скользнул, но для начала рюкзак просунул. В комнате темно, тихо. Ноги еще из форточки торчали, а руки в мягкое уперлись. Диван. Спасибо, хозяева, заботитесь о мирных воришках. Я ведь только переждать. Мне от вас ничего не нужно. Своё уже взял, даже больше, чем нужно.
Стекло зазвенело, пол усеяли осколки. Я рухнул на диван, едва не порезавшись об осколки. То ли пуля, то ли камень. Ясно одно – обнаружен. Залезть-то успел, но недостаточно быстро. Попал в западню. Окна на одну сторону и наверняка засада в подъезде.
Второй этаж. Деду точно не взобраться. А парочка?..Кто они?! Свихнувшиеся ролевики. Должны уметь взбираться на мачты…Какие мачты? Сам знаешь какие. Мачты пиратского брига. Это бред! А пуля не бред? А камешек…
…торопливо схватил рюкзак, отряхнул от осколков.
Неяркий электрический свет за окном словно впитался в камень – комната заиграла оттенками радуги. Я прикрыл глаза. Зазвучала она – далекая неземная музыка.
Шорох за окном. Карабкаются гады.
А я так хотел слушать. Музыка уводила куда-то далеко, где нет ничего из- того, чем я жил. Жадностью, рвущим душу азартом, страхом. Зато есть что-то иное. Что?..Хочу знать…нельзя не хотеть. Поднес камень ближе, прямо на уровень лица.
И оглядел комнату.
По морю скользило белое судно. Одномачтовый парусник. Кажется шхуна. Изящная, стремительная. Ограниченная лишь рамкой картины, в которую заключена. Корабль полностью белый. Словно чайка. Из-за освещения в комнате море на картине выглядело чёрным - и отчетливо выделялось белое пятно корабля. Обводы корпуса и паруса казались смазанными – шхуна не плыла по морю, а словно летела. Как я недавно.
Картина висела на стене над ободранным креслом качалкой. Квартирка, вообще, неказиста. Разве что эта картина. Да и то – рамка простая и дешёвая.
Шорох за окном – цепкие пальцы ухватили подоконник. Всё, конец. В последний раз полюбоваться на камень. Услышать напоследок музыку иных сфер.
Снова поднёс его к глазам. Камень переливался оттенками радуги. Я зажмурил левый глаз. Глядел на корабль сквозь камень, как в подзорную трубу. Хотя бы напоследок белая шхуна станет разноцветной. А я отключусь от настоящего под небесные звуки…
Корабль действительно заиграл оттенками радуги, вспыхнул ими. Наверное, скучно оставаться вечно белым. Или цвета изначально прятались в нём.
Музыка взорвала уши, камень вспыхнул – цвета непостижимым образом играли все одновременно.
Взорвался и я. На крошечные осколки. Молекулы. Атомы.

Они были действительно ловкими. Взобрались быстрее, чем я. И всё-таки не успели.
Ветрели головами, разглядывая комнату – а я глядел на них снизу вверх. По-другому никак. Картина упала, завалилась за кресло.
Я находился внутри. Хотя – где снаружи, где внутри? Как выяснилось, понятия эти весьма относительны.
Для галлюцинации всё чересчур реальное.
Солёный ветер трепал волосы, ладони лежали на полированных рукоятях штурвала тёмного дерева. Океан раскинулся вглубь и вширь и был вовсе не черным. А вот корабль действительно белый. Паруса, мачты, оснастка, палуба и бушприт. Только штурвал в моих ладонях темного дерева. С ним и происходило самое интересное. Что сильнее всего убеждало - вокруг не иллюзия.
Штурвал обыкновенный. Дерево колеса, множество ручек. Право руля, лево руля. Полный вперёд! К желтому шарику над линией далёкого горизонта.
Но если опустить взгляд внутрь штурвала, в центр деревянного ободка…
…та самая комната. Только перевёрнута сейчас вверх дном. Опрокинуты кровати, выпотрошены шкафы. Не повезло отсутствующим хозяевам. Хотя… глядя на этих людей с их пистолетами и саблями – как раз повезло, что не застали на месте…
Где только меня не искали. Не сомневаюсь, и в унитаз глянули.
А вот картину под креслом – не заметили.
Старикан тоже там. Судя по связанным между собой простыням, лихие молодцы втащили пожилого джентльмена на импровизированной верёвке. Теперь активно руководил поисками, отдавая распоряжения.
Свет мой зеркальце…штурвал…ты ль всю правду рассказал? Я на палубе белой шхуны, вцепившись потными ладонями в штурвал, а в нем, словно в волшебном экране, - однушка с бюджетным ремонтом, ополоумевшие пираты и старичок-маньяк. Повезло, что не попал в их крепкие объятия. А все благодаря…
Камень валялся на палубе, играя гранями в лучах уходящего солнца. Так же сверкал, когда я смотрел сквозь него на корабль.
На картину.
Ты смотрел на картину, а в ней шёл по морю белый корабль. И сейчас плывет. Вот только я – на нём. Можно щипать себя, можно руку до крови укусить. Что незамедлительно и сделал. Кровь настоящая. Больно. Все реально.
Спас меня камушек. Из западни вытащил.
Медленно снял ладони со штурвала и... Корабль шёл прежним курсом – к уходящему в море солнцу. Я не рулевой, а штурвал - окно в иной мир. В мой мир. И то, что происходило сейчас там, крайне радовало.
Оставив, наконец, разгромленную квартиру, безумное трио двинулось на выход. Ещё секунда, и потеряю их из вида.
Подумали, что сумел выбраться из квартиры? Решили поискать в окрестностях?
Отличный план. Правильный. Искать! Обшарить закоулки! Найти мерзкого воришку!
…покуда мерзкий воришка с максимальной осторожностью выскользнет из квартиры. Спасибо за веревку из простыни. Домой заходить не стану. Поезд-вокзал…а камешек себе оставлю. Теперь понимаю этих людей – за такое сокровище и убить можно. То есть, я, конечно, на мокрое никогда б не пошёл…но вот что камень украл, ничуть не жалею. Это же надо – в картину пролезть! Хо! Я не вором буду – супер-вором! Вором-Джедаем, да пребудут со мной разноцветные грани!
Жаль с этой белой посудины ничего не унести. И куда, кстати, так целенаправленно плывёт? А ну на таможню какую-нибудь? Или к пиратам?! Нет, срочно выбираться. Эти уж точно из квартиры умотали. Самое время.
Осторожно провел пальцем по центру штурвала. Точно – зеркало. Гладкая поверхность, тёплая на ощупь. Вроде пульсировала. Только толку – дави, не дави, а твердо. Разбить? Ну нет. Вдруг портал уничтожу. А оставаться тут не хотелось. Вдруг осенило - а ну как это вечно? Море. И корабль горизонта не достигнет. Ну правда, с чего бы? На картине он плыл. Правильно? Именно это художник выразить хотел, да? А ну и в самом деле его цель - вечный путь? Почему нет?! После волшебного камушка, всему готов поверить. Мир чужой, свои правила…в чужой монастырь, как говорится…
Срочно мотать удочки!
Вот только как?..Даже головой на всякий случай в штурвал потыкался. Хренушки. Квартира вот она – на расстоянии вытянутой. За твердым стеклом. Видит око, да зуб неймёт.
Это что же?! Из одной засады в другую! Слаще ли хрен редьки?! Ой, как выяснять не хочется! Домой хочу!
…так иди..
…но как?..
…сам знаешь…
…что?..
…клин…
…чего?..
…клин…
Хм…похоже меня заклинило. Какой еще…
…клин клином вышибают…
Да!
Подхватил с палубы камень. Разноцветный блеск слепил глаза, поймав оранжевые лучи заката.
Дверь запирают ключом…им же отпирают. Сразу бы понял, если бы не шок. Не каждый день столь плотно интересуешься живописью – вплоть до полного слияния с картиной.
Поднёс камень к глазам, и вновь неземная музыка – проводник между мирами. Между реальностью и вымыслом…но реальности нет, как не существует и вымысла, нашёптывала мелодия без слов. Реально всё, что воплощено, и белый корабль имеет такое же право на жизнь, как и мелкий воришка, забравшийся в сувенирную лавку…
…музыка затопила уши – распадусь на атомы, чтобы очутится в разгромленной квартире…
…как и люди в старинной одежде, сошедшие с картины, где бриг брал на абордаж торговое судно.
Пираты.
И старичок - хозяин лавки. Хозяин камушка. Или же мой коллега, укравший его у кого-то. Для каких целей понадобились ему пираты в двадцать первом веке?
Я резко опустил руку с камнем. Почти насильно.
Вот для этого и понадобились.
Парочка с саблями затаскивала в квартиру худенькую длинноволосую девушку. Старичок шёл сзади, потирая ручонки. Хозяйку квартиры швырнули на пол, чёрные волосы разметались по ковру.
Невовремя, милая, домой возвратилась.
Старичок навис над девушкой, говоря что-то с умильной улыбкой. Девушка замотала головой, что-то ответила. Звук зеркало, увы, не проводило.
Старичок скорбно покачал головой. И отвесил собеседнице увесистую пощечину. Голова девушки мотнулась – сил у старичка-марафонца хватало.
Вот чё, гад, делаешь?! Не знает она, где я! Конечно, именно моя персона его и интересует. Нафига ему рюкзак без камушка. Но девчонка причем?! Не знает она ничего! Ей-то откуда?!
Кажется, заорал это вслух. И тут же себя одёрнул. Тихо! Вдруг меня-то как раз слышно? Что чревато. А девчонка…ну, не повезло. Извини.
Старичок сгрёб в ладонь волосы лежащей, задрал ей голову вверх. Один из пиратов отточенным жестом приставил лезвие сабли к шее.
Добрый дедушка вновь что-то спросил. По щекам девчонки текли слёзы. Крупные, отсюда видно. Мотнула головой, указывая на стену – лезвие порезало кожу на шее. Пират саблю убрать не успел. Или не захотел. Ладно, не зарезал.
У меня ситуация хуже. Гады эти на стенку теперь глядели. Где картина раньше висела. Потом старичок что-то одному из пиратов сказал. И тот кресло в сторону отшвырнул.
Здрааавствуйте.
Интересно, что они видели? Я-то их рожи, а вот они? Подозреваю, что белый корабль на картине обрел-таки рулевого. Его…меня… они видели тоже.
Старика аж перекорёжило.
Меня, откровенного говоря, тоже. Ну как картину испортят. Выковыривать меня начнут! Или над огнем держать станут?! Ой-ой-ой…Солнышка над горизонтом вполне хватает.
Старик картину схватил, принялся злобно трясти. Пришлось от штурвала отвернуться. Изображение мотало так, что в глазах рябило. В остальном, хоть бы хны.
Не добраться до меня. И думаю, картину тоже побоитесь уничтожить. Камешек, милые, здесь! Пускай я заперт, зато и до меня не добраться. Хо!
До старика, кажется, тоже дошло. По-крайней мере, картину трясти прекратил. Но лучше от этого не стало.
Ах, твари…хотя чего удивительного.
Саблю держали у горла, рядом с порезом. Пират выразительно смотрел на меня. Девушка таращила глаза – с удивлением и ужасом. Ещё бы! Сумасшедший старикашка хочет залезть в картину, ряженый с саблей жаждет прирезать. И ведь прирежет? Как свидетеля.
Прости, милая. Но жизнь дороже. Своя.
Старик смотрел прямо мне в глаза. Через холст картины. Словно прожигал. Это дуэль.
Зарежет? Ну а я-то что?! Они и меня зарежут, если выйду! И девку эту…А так хоть…
А что так?..
Станешь Вором-Джедаем. И будет с тобой Сила…чужая, заёмная. С небес или просто из глубокой древности. И кто-то когда-нибудь…это обязательно случится!…попытается Силу у тебя отнять. Иль не знаешь людей, вор?! Ты не отдашь её, будешь держаться, зубами вцепишься. И будешь готов убить ради неё.
Как этот старик. Я смотрел в его глаза.
И видел там себя. Усталого, озлобленного. Жадность, почти угасший азарт, но неизменен пожирающий душу страх.
Хорошо, что глянул в твои глаза, старик.
Музыка взорвалась в ушах, моргнули разноцветные всполохи. Солёный ветер сменился ароматом духов распластавшейся на полу девушки. И запах пота от бегунов с саблями. Они реальны - здесь и на картине с бригом. Где реальность, кто выдумка?
Камень сделал дело – я снова в квартире, где среди осколков плачет девушка на полу. Она смотрела с ужасом – явился я буквально из воздуха.
Старикан кинулся на меня самолично. Видать камушек в моих руках отваги пенсионеру придал. Не только, значит, девчонку по щекам хлестать. Ну и получил ногой – заскулил, держась за пах. Жалостью я не проникся.
Вместо этого продемонстрировал пиратам камень во всей разноцветной красе. Глаза у недавних преследователей совершенно безумные – видать хотели на свой бриг. Что ж, вот ключ – берите!
Я швырнул камень в валяющуюся на полу картину. В нижний угол. Камень ударился о рамку и сейчас упадет на пол…но всё-таки перевалился – и упал в картину. Исчез. Сквозь испуганные рыдания девушки, кажется, послышался всплеск. Краски на холсте задрожали, расплылись…словно прорубь на заснеженной реке
Нижний угол. Рискуя всем. Своей и чужой жизнью.
Они бросились туда, не задумываясь – как мать за ребёнком в горящий дом. Старикан, держась за пах, следом. До чего притягательна Сила. Любая. Ослепляет, отупляет людей в безумном преклонении…
Мои новые знакомые не были исключением. Отнюдь. Скорее, слепыми адептами. Как я до недавнего времени.
- Спасибо, - хрипло уронил девушке, - если б не ты…
В комнате мы одни.
Испуг в её глазах не исчез, но она взялась протянутую руку, чтобы подняться. Мы заглянули в картину.
Прорубь затянулась – видимо, эффект от проникновения камня пропадал быстро.
Мокрое трио замерло на палубе. Там они могли дышать, двигаться, говорить. Здесь же мы видели лишь, что мог или хотел показать камень. И там и здесь было одинаково реальным. Это я знал точно.
Старик буравил меня тем же пронизывающим, даже сквозь холст, взглядом. Будто надеялся прожечь насквозь и вернуться. Я не боялся старика.
Мне было его просто жаль.
Барахтаясь в воде, пираты потеряли пистолеты и сабли. Стоя на палубе, напоминали скорей мокрых куриц, чем грозных корсаров.
Теперь у них новый корабль. Что-то подсказывало со стопроцентной определённостью - на нем будет гораздо труднее грабить мирные судна. Конечно, хорошо бы вернуться на бриг под Весёлым Роджером. Или в мир, где владелец антикварной лавки мог найти для них достойное дело. Например, догонять и стрелять.
Но возвращать под силу только камню.
А теперь его грани могло гладить лишь море.
Нижний угол картины. Главным было не попасть в шхуну. К счастью, художник не пренебрёг классической композицией, поставив белый корабль в центр картины.
Камень упал в море, я слышал всплеск. Неземной музыкой наслаждались теперь рыбы. Впрочем, они глухие.
Троица кинулась следом и тоже упала в море. До корабля доплыли, но, судя по злобному взгляду старикана, камень выловить не сумели. Видимо, тот сразу пошел ко дну. Как и положено камню. А может и сам решил не идти к ним в руки. А в мои? Что-то во мне увидел…что-то доверил.
И теперь обрел покой на океанском дне. А картина получила новых персонажей. Не сказать, что они украшали её очень уж сильно. Но рад, что они там. И девушка, кажется, тоже. Кровь на ее шее уже запеклась.
- Всё объясню, - я прочистил горло, - хотя…ты всё равно не поверишь. Это…
- Что будем делать с ней? - перебила она, указав на картину.
Кажется, уже поверила. И да – хороший вопрос.
- Кто её нарисовал?
- Я, - ответила девушка, – я художник.
- А почему именно её? Почему белый корабль?
- Даже не знаю, - задумчиво ответила девушка. – Просто корабли люблю. А белый – цвет чистоты. Свободы. Остальные цвета лишь иллюзия.
- Ты недалека от истины…
- А ты зачем сюда залез? Так понравилась картина?
- Очень! Отличная композиция!
- А мне не нравится. Чертовщина какая-то…я не об этом писала. Можешь забрать себе.
- Спасибо. Но чертовщина мне тоже не по душе. Можно отнести её в одну лавку. Повесить рядом с другой картиной. На ней тоже корабль. Пиратский бриг.
Она кивнула, будто поняла. Может и вправду догадалась.
- Как тебя хоть зовут?
- Татьяна, - ответила девушка. - Можно просто – Тат. А тебя как зовут?
- Не зовут, - я вздохнул. – Сам прихожу.
Оглядел квартиру – разбитое окно, перевернутую мебель, разбросанные вещи. Искали меня, а я был иголкой в стоге сена. Но в чем виноват хозяин сеновала?
Я.. – указал на окно, - все исправлю. Стекло вставлю и вообще...
- А ты по профессии кто? – Татьяна поправила волосы. – Студент?
- Будущий, - хрипотца прошла, говорил я твёрдо и уверенно. – Как раз собираюсь сменить профессию.
Говорил уверенно, а, главное – сам в это верил.

Белый корабль сливался с горизонтом. Достиг места назначения или путь важнее цели?..Об этом мы никогда не узнаем.
Зато увидим другое. Смотрите.
Поднимается радуга. Выходит из моря, где вода приняла разноцветный камешек в оправе. То ли в золотой, то ли в бронзовой. Радуга плещется знакомым каждому с детства коктейлем из цвета.
Семь цветов поднимаются выше, сверкая в лучах солнца. Опускаясь, настигают уходящий в море оранжевый шарик, пронзают посередине.
Семь цветов сверкают, словно камешек в оправе.
Огненной.
Золотой.

Те, кто заходил в антикварную лавку, слышали иногда музыку. Казалось, шла из ниоткуда.
Тихая.
Небесная.
Висела на стене картина.
Зашедшему в лавку художнику пришло в голову нарисовать разноцветный камень в оправе – заточить туда радугу. Он почитал это своей мыслью.
Но на него глядел с другой стены двухмачтовый бриг.