Виктор Кобеев Май 22nd, 2016, 9:55 pm
Глава 2
Найти попутчиков для дальнейшего путешествия оказалось делом совсем не трудным. Каждый день в столицу уходили караваны с товарами и их хозяева не гнушались никаким заработком, брали попутных пассажиров, грузы и тому подобное. Никто на меня особого внимания не обращал, а ехал я «по делу, связанному с наследством». Так, по сути, оно и было. Какой-то клерк, из торговой конторы, которых здесь тьма тьмущая, кому он нужен? Дорога до Парижа заняла несколько дней, и всё обошлось без приключений.
Оказавшись в столице, я первым делом занялся тем, что нашёл себе недорогое жильё и даже не одно. Обе квартиры я снял в четырёх кварталах друг от друга, предупредив хозяев, что возможно буду ночевать не каждую ночь. Выбор между комфортом и безопасностью, после того, что произошло со мной за последнее время, был, конечно же, в пользу последней. Комнаты оказались похожим на ту, что я снимал в Лионе. Разница была лишь в том, что до рынков, а здесь их было целых три, приходилось идти немного дольше. Этот район мне понравился не только доступными ценами на жильё. В случае чего, тут гораздо легче затеряться в толпе. В то время когда я бродил по рынку, подбирая себе одежду простолюдина, на глаза попался торговец, перекупщик или старьёвщик, который продавал со своего прилавка совершенно различные вещи. Брал за гроши всё, что ему предлагали, и продавал многократно дороже. Моё внимание привлёк небольшой медный цилиндр, цена которого была весьма высокой.
– Что это?
– Месье, это складная подзорная труба, очень хорошая, видно просто великолепно. Можно даже положить в карман. Желаете посмотреть? – не дожидаясь ответа, он раздвинул трубу и протянул её мне. Линзы оказались, действительно превосходными. Я без труда смог рассмотреть лица людей в окне дома возле рынка. Если в таких местах мне попадаются вещи, которых там обычно не бывает, значит надо брать. Случай с тростью-шпагой – хороший пример. Поэтому…
– Беру, – я отсчитал продавцу деньги.
– А это что такое, – я показал на свёрнутый клубок волоса, лежавшей здесь же на прилавке.
– О! это я приобрёл у одного комедианта, – продавец усмехнулся. – Падший человек, который только и думает о том, как бы ему выпить. Это парик, накладные усы и борода из конского волоса, и даже есть клей. Если вы захотите кого-нибудь разыграть, поверьте, вас никто не узнает. Нужно только немного подогреть клей, перед тем как воспользоваться этими вещами. Всё выглядит так, что невозможно отличить от настоящих человеческих волос. Примерьте, пожалуйста, – он достал зеркало.
Да, действительно с такими рыжими кудрями я выглядел весьма необычно. Бороду и усы я приклеивать не стал. Разыгрывать мне в ближайшем будущем вряд ли кого придётся, а вот менять свой облик, чтобы остаться в живых – вполне возможно. Не долго думая я забрал весь комплект.
Идти сразу к мэтру Франсуа, я не решился. Вспомнились слова Каракозиса о том, что торопиться не следует, и нужно быть наблюдательным и осторожным, если хочешь достичь своей цели. Мне пришлось покрутиться пару дней возле дома нашего доверенного, чтобы подготовиться к встрече. Он жил на окраине, но дома, что стояли на улице Лефевр или строились там, предназначались явно не для бедняков или богатых аристократов. Переодевшись в одежду, купленную на рынке, я несколько раз прошёлся возле его усадьбы. Небольшой, аккуратный двух этажный дом с мансардой, маленький чистый дворик, затянутый зеленью – все говорило о том, что здесь живут люди, которые любят это место. Впечатление благополучия усиливала детская песочница, которую я разглядел сквозь щель в заборе. Однако моей целью было не только найти мэтра Франсуа, но и те места, где располагались проходные дворы и переулки, по которым быстрее всего можно уйти от этого дома незамеченным. И тупики, способные стать ловушкой. Внимание привлёк дом невдалеке, стоявший на пригорке. Заросший сад возле него, не видевший ухода весьма долго, примыкал сзади непосредственно ко двору Франсуа. Это ещё больше усиливало контраст. Судя по всему, хозяев здесь не было очень давно. Двери и окна, забитые досками, сорная трава во дворе, и мусор, валявшийся вокруг, говорили о том, что здесь уже долго никто не живёт. Пробравшись во внутрь, я безо всякого труда обнаружил причину. В доме был пожар, но не сильный, когда выгорает вообще всё. Закопчённые потолки и стены говорили об этом. Почему дом так и не был отремонтирован или продан новым хозяевам, для меня осталось загадкой. Поднявшись на второй этаж и устроившись удобнее возле окна, я достал своё новое приобретение – подзорную трубу и принялся разглядывать усадьбу Франсуа. Передо мной она была словно на ладони, правда, только та часть, что выходила во двор. Сквозь открытые окна было видно то, чем занимаются обитатели дома. Подождав некоторое время, и осмотрев улицы вокруг, никаких признаков засады или слежки за домом я так и не увидел, сколько не старался. Однако, выйдя на улицу, я столкнулся лицом к лицу с нашим доверенным – невысоким сухопарым человеком в чёрном камзоле и ощутил на себе его пристальный взгляд. Вопреки ожиданиям он прошёл мимо, так и не окликнув меня. А я, естественно, представляться не стал.
На следующий день, как только я постучал в дверь дома Франсуа, мне открыл его слуга.
– Что желает месье? – поинтересовался он.
– Видеть господина Франсуа.
– Как прикажете доложить, и по какому делу?
– Мишель Монпасье, – свой дворянский титул я назвать не стал. – О моих делах мэтр осведомлён.
– Один момент, – дверь захлопнулась перед моим носом, и я остался на улице.
Однако не вежливо встречают – подумал я, но вскоре тот же самый слуга пригласил меня войти. Пройдя по коридору вслед за слугой, мы оказались в небольшой комнате, где за столом сидел мэтр Франсуа. Поразительная чистота и аккуратность в мелочах и здесь была основой интерьера.
– Месье Монпасье, – он выдержал небольшую паузу. – Я хотел бы видеть…
– Рекомендательное письмо? Вот оно, – я достал футляр из кармана и извлёк оттуда свиток. – Пожалуйста.
Франсуа взял лупу, лежавшую на столе, и внимательно прочёл письмо.
– Последнее время видеть хуже стал, – сказал он. – Уж больно много читать приходится. Письмо настоящее, и я готов выдать вам оговорённую сумму.
– И всё?
– Вы ещё что-то желаете?
– Да, нож или ножницы.
После того как я распорол подкладку и извлёк ключ от ларца, лицо Франсуа просветлело.
– Ну, это другое дело, вижу теперь, и письмо настоящее и предъявитель его – тоже. – Он улыбнулся. – Рад вас приветствовать у себя, господин маркиз. То, то ваше лицо вчера мне показалось знакомым. Сначала я подумал, что простое сходство, на дворянина вчера вы не особенно походили, и если бы я не знал вашего отца достаточно хорошо, не обратил бы вообще никакого внимания. А теперь молодой человек, будьте любезны, изложите во всех подробностях всё, что произошло. Это, – он показал на письмо, лежавшее на столе. – Самый крайний и самый неблагоприятный случай из всех, что можно предполагать.
– Но там же ничего нет, господин Франсуа! – Обычное рекомендательное письмо на имя другого человека с просьбой оплатить услуги, как говорил отец, и не более.
– С ним была устная договорённость. – Он легонько постучал лупой по столу. – С помощью этой штуки я смог прочесть его прямое распоряжение – передать вам оговорённые предметы и деньги. Если бы кто-то другой прочёл ваше рекомендательное письмо, и под вашим именем попытался бы получить деньги, я бы знал это сейчас же. На фамильном гербе графа де Рокфор через несколько минут исчез бы один маленький зубец в графской короне, а он оказался на месте, и к тому же ключ, который вы показали. И всё же, я хотел бы знать обо всём, что случилось с вами за последние дни.
По мере того как я говорил, лицо Франсуа становилось всё мрачнее. После того как я закончил повествование о своих злоключениях он заметил.
– Месье маркиз, вы предусмотрительны, не по годам, очень предусмотрительны, смею заметить.
– Благодарю за комплимент. Когда тебя трижды пытаются убить за неделю, быстро взрослеешь, и поневоле начинаешь продумывать каждый свой шаг. Иначе не выжить.
– Вы, действительно никого не заметили, когда наблюдали за моим домом?
– Совершенно никого, месье Франсуа. За два дня, точно, подозрительных не видел.
– Хорошо, если так. Судя по вашему рассказу, те, кто вас преследуют, люди не только чрезвычайно жестокие, но и имеющие очень большие возможности. Думаю, что они вас потеряли на какое-то время, потому, что вы не сразу отправились в Париж, а предпочли Лион. Но сколько времени у нас в запасе?
– Почему у нас? У меня.
– Теперь уже у нас, господин маркиз. Проклятье! У меня запланированы очень важные встречи на два предстоящих дня. И я не могу их отменить! Весьма влиятельные и богатые персоны, интересы которых я представляю. С ними лучше не ссориться. Себе дороже выйдет. Иначе бы я уехал отсюда завтра же. Но нет худа без добра, – он на секунду замолчал. – За время, что я вынужден находиться в Париже, можно навести кое-какие справки по вашему делу. Такие возможности у меня есть. Быть может что-то и прояснится. Для вас это дорого стоить не будет. Сейчас извините, у меня ещё дела. Слуга принесёт ларец, и книги. Всё это вы его можете забрать. Деньги, согласно распоряжению вашего отца получите у ростовщика по адресу улица Бертена 33. Его зовут Доминик Робер. Сейчас сделаю расписку, – он достал из ящика стола лист бумаги и быстро написал несколько строк и поставил свою печать. – Жду вас через два дня в полдень. Кстати, если не секрет, где остановились? Если возникнет, необходимость, хотелось бы знать, где вас искать.
– Торговая улица 17, – вот тут я слукавил. Улица именно та, на которой была одна из моих квартир, а вот дом с таким номером, располагался на противоположной стороне, немного поодаль. Если появятся незваные гости, я их увижу, а они меня нет. Если и начнут искать, то найдут не сразу, успею уйти через задний двор. А теперь пора к себе, чтобы прочесть то, что написал для меня отец.
Ларец был весьма увесистым, несмотря на небольшие размеры, и две книги в толстых кожаных переплётах, хотя большим грузом и не были, но когда я оказался у себя в комнате, руки немного затекли. А может, просто, было неудобно нести, но я этого не заметил. Передо мной была разгадка всего того, что произошло со мной, с нашей семьёй! Но почему только сейчас! Быть может, вместе мы что-нибудь и придумали бы! Эх, отец, отец…. Наконец, я в своей комнате и никто мне не сможет помешать. За окном уже смеркалось. Я задёрнул шторы и зажёг свечи. Но меня ждало разочарование. Как только я попытался открыть этот ларец, ключ легко провернулся в замочной скважине, и при этом изнутри раздалась мелодия, которую я слышал в детстве перед Рождеством.
«Неужели меня обманули, и передо мною обычная музыкальная шкатулка?! И кто?! Франсуа?! Человек, которому отец доверял как самому себе! И он заодно с теми, кто напал на нас!» – От такой мысли, меня даже бросило в жар. Если так, то в доме напротив уже должны появиться «тёмные плащи». Погасив свечи, я осторожно отодвинул штору, и выглянул в окно, но улица была пуста. В доме напротив кое-где горел свет. Никакого шума слышно не было.
Но если это обычная музыкальная шкатулка, то её можно открыть и без ключа, надо только подцепить крышку кинжалом. Но не тут-то было! Щель была настолько мала, что лезвие никак не входило. Остался только один способ. Выйдя во двор, я что есть силы, швырнул ларец на каменную мостовую. Такой удар высек искры из булыжника и даже отколол от него небольшой кусок. Но ларец остался целым! Зря, наверное, Франсуа хвалил меня, если не хватает ума открыть ключом этот ларец. Хорошо, что моих упражнений никто не видит. Вернувшись к себе, я вновь попытался открыть ключом этот злополучный ларец. «Возможно, бородка ключа не может зацепить механизм замка?» – единственное, что пришло мне в голову.
Я вновь с силой надавил на ключ и стал не торопясь его поворачивать. О чудо! Ключ ушёл в скважину почти до конца! Щелчок, ещё щелчок, крышка под давлением пружины плавно поднялась и заняла вертикальное положение, открыв моему взгляду всё содержимое. Внутри лежала пара листов бумаги и небольшая книжка. Дрожащими от волнения руками я раскрыл письмо моего отца.
«Дорогой мой Мишель, если ты сейчас читаешь эти строки, значит, наши дела совсем плохи, и меня уже нет на этом свете. Утешение даёт только одно, ты смог открыть ларец, значит, у тебя есть возможность справиться и с остальными трудностями. Я не думал, что мне придётся писать это письмо, но таковы обстоятельства. К моему большому сожалению, я не успел поговорить с тобой ни о том, что мне пришлось пережить, ни о том, чем я занимался много лет. Надеюсь, ты поймёшь меня. В молодости я не предполагал, что когда-либо буду изучать науки. Всё началось с того, что однажды меня тяжело ранили на дуэли. Несколько дней я был между жизнью и смертью и если бы не Вильтран, не выжил. Именно он меня вернул к жизни, и поставил на ноги. Когда я был в бреду, то слышал, и то, что делалось вокруг, и что творилось за многие мили от нашего дома и то, что происходило не в нашем мире. Словами этого не передать. Огромные города, непохожие на наши, люди, одетые очень странно, движущиеся картины, размером со стену нашего замка, большие блестящие птицы в небе и многое, многое другое. Ещё я слышал голоса, но не видел лиц. Они сказали, что мне суждено остаться в живых, и что я должен заняться науками. Это моя судьба. Но всё, что я буду делать, должно быть только во благо людям. После того как я поправился, приступил к делу. Любимыми дисциплинами стали физика, химия и биология. Но чем больше я погружался в их изучение, тем яснее понимал, насколько невежественны наши представления об окружающем нас мире. Чтобы познать природу, нужны новые приборы и устройства, которых у нас нет сейчас, и сделать их невозможно. Впереди был тупик и разочарование. Я стоял перед выбором – прекратить свои изыскания и вернуться к прежней жизни, которая меня больше не привлекала, или расстаться с ней совсем.
Я не мог нормально спать, потерял аппетит и почти не ел, впал в уныние. Однажды ночью, когда мне всё же посчастливилось задремать, вновь послышались те самые голоса. И они сказали, – всё, что было раньше, всего лишь испытание, ибо нельзя знание доверять невежде. Человек должен быть готов, к тому, что узнает. Есть и другой путь познания – через себя. Об этом говорят древние книги, которые находятся в монастыре ордена «Чёрного крыла», что на границе с Испанией. Прочтя их, я пойму, что и как делать дальше. Как мне удалось получить их на время, долго говорить не буду, скажу лишь то, что это стоило совсем недорого, и лишь потому, что их до этого никто прочесть не смог. Но найти человека, который справится с этим, было весьма трудным делом. Им оказался брат Кито, монах, живущий в Марселе. Он владел единственным словарём, позволявшим прочесть эти манускрипты. Я нанял нескольких очень хороших каллиграфов. Они сделали точные копии древних книг. Словарь, который сейчас перед тобою, мне подарил брат Кито.
Прочтя, книги я понял, что главное – это не золото и серебро, как многие думают. Самое важное – то, что ты знаешь, ибо только знания позволяют справедливо управлять этим миром. Там было написано, что есть способы получать эти неограниченные ничем и никем любые знания, повторяю – любые, прямо из окружающего нас пространства. В книгах говорится о том, что можно сделать магический кристалл, который ответит на все твои вопросы. В своих видениях я успел разглядеть подобное. Я видел как люди, сидящие за столом, смотрят на прозрачную пирамиду перед собой, спрашивают о чём-то, и перед ними появляются различные картины из той жизни! Я это видел! Используя знания из старых манускриптов, я дважды провёл подобный опыт, и увидел то, что хотел.
Первый раз при этом присутствовал брат Кито. После сеанса с ним случился обморок. Какая картина перед ним предстала, я так и не узнал. Второй раз всё было гораздо проще. Я назвал год, месяц, число, время и увидел тебя. То, как ты сидишь и при свечах читаешь какие-то бумаги. Шторы плотно задёрнуты, слева от тебя плательный шкаф, у которого не хватает ручки на створке, на столе стоит начатая бутылка вина, и глиняная кружка… потом видение исчезло, и сколько я не пытался повторить, так ничего и не вышло. Но говорю тебе, сын мой, прежде чем вступить на тяжкий путь познания, подумай ещё раз.
Сейчас решается твоя судьба. Деньги у тебя есть. Ты можешь уехать в Новый свет и там начать другую жизнь или же продолжить моё дело. Выбирай сейчас. Но умоляю! Будь осторожен, в любом случае. Если решишься пойти по тому же пути, что и я, тебе нужно будет покинуть Францию. Оставаться здесь нельзя, слишком могущественны и многочисленны наши враги. Единственным местом, где ты сможешь продолжить исследования, является огромная северная страна, простирающаяся от моря на западе до океана на востоке. Только там, далеко, есть горы, граничащие с Китаем. И только там, в единственном месте растёт трава, которую я знаю как «изумрудный лист». Без неё невозможно общение с магическим кристаллом. И лишь там можно найти горный хрусталь, по своим свойствам, пригодный для создания самого магического кристалла и другие минералы для опытов.
Больше мне нечего сказать тебе, сын мой, решение за тобою, прощай. Это письмо после прочтения сожги и пепел развей по ветру, так, чтобы и следов не осталось».
Странные чувства одолели меня после того как, прочёл последние строки. Я ощутил физическую боль так, будто ещё раз кто-то прижал мне палец в дверях, как однажды случилось в детстве. Присутствие отца стало осязаемым, будто он здесь рядом со мной, в этой комнате. Словно он видит всё, что происходит со мною здесь и сейчас, – оторванную ручку плательного шкафа, и недопитую бутылку вина на столе и всё, всё, всё, даже мои мысли. Но при этом какого-то неудобства не испытал. Напротив, придавало чувство уверенности в том, что я делаю всё правильно. Свой выбор я сделал ещё несколько дней назад, когда видел, как в развалины превратился наш замок – мой родной дом. Я этого не забуду никогда, найду тех, кто это сделал. Найду и накажу. А сейчас… я поднёс письмо к свече, и оно мгновенно превратилось в небольшой факел, сгорев почти без дыма.
Всё, прощай отец. Из всех вещей, напоминающих мне о прошлой жизни, осталось только то, что было в сундуке из подземного хода. На секунду я даже пожалел о том, что отдал Вильтрану тот медальон, но только на секунду. Вот ведь человек! Ни слова не сказал о том, что спас от смерти моего отца. И к аристократам не принадлежит, а какое благородство! Однако пора отдыхать. Я допил вино и уснул практически сразу. Утром меня разбудил шум, доносящийся с улицы. Город жил своей обычной жизнью, люди разных сословий сновали по улице, извозчики везли товары, дети как обычно играли, гоняясь друг за другом.
Деньги у ростовщика я получил без лишних слов. Высокий крепкий мужчина среднего возраста, которому впору бы командовать солдатами на поле боя или работать в кузнице, быстро прочитав расписку сказал:
– Месье желает получить все деньги сразу?
– Да, господин, Робер.
– Жаль, но желание такого клиента для меня закон.
– Почему жаль?
– Я готов увеличить проценты по вашим деньгам вдвое! Сейчас они в цене. Народ начал много строить, и у меня нет отбоя от тех кто, хотел бы занять.
– Благодарю, месье Робер, как только появятся лишние средства, я обязательно размещу их у вас.
– Конечно, конечно, у меня очень солидные клиенты и проценты, выгодные всем. И всё же, не передумали?
– Нет.
– Хорошо, подождите немного здесь. Я сейчас принесу.
Вскоре в моих руках были два увесистых мешочка набитых золотыми монетами.
– Деньги счёт любят, и хотя мои клиенты доверяют моей честности, я всегда пересчитываю при них, – он высыпал на стол монеты и принялся передвигать их с одного края стола на другой. – Вот, кажется и всё. По расписке вам положено… в наличии – столько же. Если, позволите один совет.
– Да, месье Робер.
– Вы пришли сюда один?
– Это имеет отношение к деньгам?
– Конечно! Моя репутация это тоже капитал и ещё более дорогой, чем финансы. Я бы очень не хотел, чтобы с вами что-либо произошло, по крайней мере, в ближайшее время. Я бы настаивал на том, чтобы вы взяли себе в охрану моих людей. Они проводят вас туда, куда вы скажете. Если вы положите деньги просто в карманы, это будет видно, уж поверьте. Уличные воры – люди наблюдательные. Я могу вам предложить специальный пояс для этих целей.
– А как же ваша охрана?
– Но вы же пока не согласились, и одно другому никак не мешает.
Через некоторое время передо мной на столе лежал матерчатый пояс из грубой ткани. На нём были пришиты несколько карманов для монет.
– Вот, посмотрите, – Робер развернул пояс и упаковал деньги. – Монеты разложены ровным слоем, и если пояс одеть, то под одеждой его совсем не видно.
– Умеете уговаривать, месье Робер, – я надел пояс на себя и застегнул камзол. – Действительно, немного «поправился» и всё. – Хотелось бы посмотреть на ваших охранников.
Робер позвонил в колокольчик, стоявший на столе, и вслед за этим в комнату заглянул его слуга, такой же крепкий и рослый мужчина.
– Позови Гаспара и его компанию, – распорядился ростовщик.
Вскоре в комнате перед нами стояли двое дюжих парней с квадратными лицами, и вертлявый молодой человек с хитрыми бегающими глазами. После того как они вышли, я поинтересовался:
– Этот щуплый и есть Гаспар? Но ведь с первого взгляда понятно, кто он!
– Да, вор, бывший вор. У меня работает не первый год, и ни разу не подводил. Знаете почему?
– Даже не догадываюсь.
– Здесь он получает гораздо больше, чем, раньше добывал своим ремеслом, и к тому же половину заработка возвращает мне. Для меня он – обычный кредитор, который даёт деньги в рост под проценты, с которых я имею свою маржу. А деньги он любит больше всего на свете, – Робер поднял палец вверх, – к тому же у него хватает ума понять свою выгоду. У нас с ним уговор, если он что-то делает не так, проценты по его вкладу снижаются, если всё без замечаний, увеличиваются. Если будет работать также и дальше, охраной его обязанности не ограничатся. Что же до двух остальных, это обычные тараны, но без них тоже нельзя. В нашем деле разное бывает.
Вас выведут через задний двор и проводят, куда скажете. Извините, сейчас у меня очередная встреча с моим клиентом. И я бы не хотел, чтобы вы встречались, извините, но я дорожу не только своей репутацией. Всего наилучшего, месье Лерой.
Я распрощался и вышел во двор, где меня уже ждал Гаспар со своими напарниками.
– Куда идём, хозяин? – Гаспар вопросительно посмотрел на меня.
– Рынок на улице Ломбардцев, знаешь?
– Конечно. Впереди тебя будет Клод, – он кивнул на парня в коричневой шапке. – Мы с Полем немного отстанем, только не оборачивайся, хорошо?
– Всё понял, пошли.
Вскоре мы оказались на улице. Клоду даже не пришлось никому уступать дорогу. Достаточно было одного взгляда на него, и люди, оказавшиеся на нашем пути, сами шарахались в сторону. Через некоторое время мы оказались на месте. Мои провожатые безо всякого предупреждения тут же исчезли, словно провалились сквозь землю. Так мне показалось, и я был немало удивлён, когда за спиной раздался тихий голос Гаспара.
– Хозяин, не оборачивайся, за тобой уже три как квартала идёт один человек.
– В тёмном плаще и такой же шляпе?
– Да, что делать будем?
– Задержать сможете?
– Как скажешь, уходи через трактир, который на углу. Там на вывеске жареная курица нарисована. Второй выход на другую улицу, надо только пройти через зал.
Едва я зашёл в трактир, как с улицы раздались крики и шум. Мельком взглянув в окно, я увидел нескольких дерущихся мужчин и перевёрнутый лоток торговца овощами. Моих охранников среди них не было. Рассматривать, что там происходит, я не стал и, пройдя через зал, вновь оказался на улице, ведущей в сторону моего дома. То, что за мной следили старые знакомые, сомнений не осталось, но как они смогли разыскать меня?! Ведь за это время я ни разу не видел за собой слежки! Единственный человек в Париже, кто знал моё настоящее имя, был мэтр Франсуа. Больше никто. Опять всё сходилось на нём! Осталось встретить нежданных гостей. Мой адрес в Париже он знал. Номер дома другой, но то, что обо мне будут расспрашивать и обязательно найдут, сомнений не осталось. Чтобы упредить моих врагов, нужно всего лишь сменить место жительства и сделать это как можно быстрее и незаметнее. Хозяйка моей квартиры чрезвычайно удивилась, узнав о том, что я съезжаю.
– Месье, но вы заплатили за неделю вперёд, и сейчас я не смогу вам вернуть деньги, – извинилась она.
– Ничего страшного, мадам. Обстоятельства сложились так, что я должен сегодня же покинуть Париж. Уезжаю в Испанию, а оттуда с одним из своих родственников в Новый Свет. Там меня ждёт невеста, – на ходу придумал я.
При этих словах лицо женщины просветлело, и мне даже стало немного жаль, что приходится так обманывать. Но спрашивать её будут, и пусть она направит моих преследователей по ложному следу сама того не ведая. Может и получится.
Переезд, если это можно так назвать, занял совсем немного времени. Обосновавшись в своём новом жилье и наведя относительный порядок в комнате, я решил прогуляться, и вскоре уже был на улице. Наблюдая за людьми можно открыть для себя много интересного. Нужно только более внимательно смотреть вокруг. Передо мной из-за угла появилась дородная женщина, по виду – кухарка, которая величаво «плыла» по тротуару словно галера. Перед ней семенил слуга, толкая тележку с продуктами. В какой-то момент ветром сорвало полотно, прикрывавшее содержимое. И это привело женщину ярость.
– Гуго! Ты что рот разинул! – гаркнула дама. – Не мог по-человечески тряпкой накрыть? У тебя откуда руки растут? А ну, быстро завязал, и смотри у меня, чтоб ни пылинки! Иначе будешь вместо барана на вертеле жариться сегодня вечером!
Набор продуктов, открывшихся моему взгляду, выглядел так же внушительно, как и сама кухарка. Судя по нему, хозяин явно любил поесть и знал в этом толк. Я решил посмотреть, куда направится эта верноподданная богини Гестии, отвечающей за домашний очаг, со своим рабом Гуго. Через некоторое время я оказался возле приземистого здания из красного кирпича, за которым были видны большие хозяйственные постройки. Над входом красовалась надпись – «Оазис, торговля, опт, розница». Внутри помещение оказалось похожим на большую лавку, с той лишь разницей, что за барьером, разделяющим зал, сидела дюжина клерков, которые что-то усердно писали. Ничего интересного для себя я так и не обнаружил и уже собрался уходить, как меня окликнул знакомый голос:
– Бог мой! Кого я вижу! – в дверях стоял сам Александр Каракозис. – Месье прошу, – он отступил в сторону, пропуская меня.
Оказавшись в небольшой комнате, я был несколько удивлён её внутренним убранством. Вдоль всех стен стояли шкафы со стеклянными дверцами, за которыми виднелись кипы бумаг. В углу на уровне глаз висел иконостас, и горела небольшая лампада.
– Люблю порядок в делах, и чтобы всё было записано, – перехватив мой взгляд, заметил Каракозис. – Быстро, вы, однако разыскали меня. Нужна помощь господин…
– Граф де Рокфор, – продолжил я.
– Вот это другое дело, – он улыбнулся. – Не желает ли господин граф отобедать со мной по старой памяти? За трапезой и обсудим ваши заботы.
– С большим удовольствием, господин Каракозис.
– Прошу в столовую, пока говорим о делах, нам накроют на стол.
– И так? – негоциант внимательно посмотрел на меня, едва мы уселись за стол. – Что привело вас в мои скромные апартаменты?
– Ваша кухарка, господин Каракозис. Увидел провизию, которая была в тележке, решил посмотреть, где живёт настоящий гурман. Им оказались вы. Мир тесен.
– Да уж… – Каракозис усмехнулся. А я-то грешным делом подумал, не случилось ли чего?
– И это тоже, я бы попросил вас о двух вещах, если это возможно. Во-первых, я действительно получил наследство, сумма достаточно значительная, но у ростовщика, я не стал оставлять под проценты, хотя он мне предлагал это.
– Почему, если не секрет? Репутация его вызывает сомнения?
– Отнюдь нет. Чтобы получить деньги, в любом случае, мне придётся возвратиться в Париж, но я не знаю когда и при каких обстоятельствах смогу сделать это. У вас же, есть филиалы в нескольких странах, как вы говорили. И потом, как мне помнится, вы нуждались в оборотных средствах, не так ли?
– О-о-о! – вижу, вы начинаете ориентироваться в финансах. Но хотел бы предупредить, у ростовщиков, хотя и процент ниже, но и риски – тоже. У меня торговый бизнес, а это, конечно же, возможные потери, поэтому, я бы сделал вам такое предложение. Сумму разбейте на две части, одна – несгораемая и вы вправе получить её в любое время и в любом из моих филиалов. И вторая – будет в обороте. Немедленно её я изъять не смогу. На неё мы установим процент, больший, чем у любого ростовщика, но забрать её и маржу, господин граф, вы сможете не раньше чем через два года. То, что я предлагаю, уже опробовано, и не раз. Пока ни от кого нареканий не было.
– Вполне достойное предложение, я согласен.
– Замечательно, я договорюсь с нотариусом и мы всё оформим документально, если не возражаете. В жизни всякое бывает, и не хочу, ни в должниках ходить, ни в кредиторах по невозвратным долгам. И если у вас будет на руках вексель, никаких недоразумений возникнуть не должно.
– Согласен, но что касается той суммы, которую вы называете несгораемой? Как с этим быть? Сдаётся мне, что впереди меня ждут времена весьма хлопотные. Носить с собой вексель в кармане или какую бы то ни было расписку, весьма рискованно в моём положении.
– Вы правы, господин граф, – купец задумался. – А что если… назовёте своё имя, или не своё, какая, в сущности, разница, – Каракозис усмехнулся. – А потом ответите, какой продукт я больше всего люблю..
– И, какой же?
– Козий сыр, вкус моего детства. Лучше, чем мама, его никто не делал, – он щёлкнул пальцами. – А это, – купец кивнул на пищу, стоявшую на столе. – Это всё конечно замечательно, но не то. Так кто же придёт за деньгами?
– Я думаю – Томас Лерой.
– Замечательно, кажется, я знаю этого человека. И обязательно, пусть господин Лерой оставит расписку с подписью, той же что и в договоре. И, вторая ваша просьба, месье граф?
– Не могли бы вы навести справки по поводу моих недоброжелателей. Я готов заплатить.
– Деньги – штука хорошая, но сейчас, – Каракозис поморщился, – не тот случай. Я думаю, что вы уже начали выяснять кто эти люди. Я тоже, не сижу сложа руки, поэтому предпочёл бы обмен тем, что мы узнаем.
– Согласен, кое-что мне уже известно. Это предположительно члены ордена «Чёрного крыла». Их монастырь расположен где-то на границе с Испанией. Это всё что мне известно. Большего пока сказать не могу.
– Не сочтите за бестактность, но всё же… причина по которой вы подвергаетесь таким преследованиям? Хотя бы предположительно. Чтобы принимать правильные решения, я должен знать как можно больше. Подумайте, не спешите с ответом, если это какие-то личные мотивы, которые касаются только вас и вашей семьи, то необязательно говорить об этом. Для меня достаточно вашего слова.
Вот это вопрос. Сказать правду? Где гарантия, что Каракозис не сообщит об этом кому-нибудь из своих знакомых при дворе. А такие связи у него есть, иначе вряд ли бы он смог заниматься торговлей. Не сказать…. А если всё выплывет наружу? Тогда ни о каком доверии и речи не будет. Я останусь один на один с этими «Чёрными крыльями». Без верных союзников в таком деле не обойтись. В конце концов, чем я рискую? Своей жизнью? Но меня и так пытались дважды убить, и если бы не Каракозис, неизвестно как всё могло бы повернуться. Можно конечно исчезнуть, не объясняя причин, но таскать с собой деньги… рано или поздно их можно лишиться вообще. А без них я не смогу ничего сделать, в том числе и то, что завещал отец.
– Господин Каракозис, – я немного помедлил. – Причиной всех несчастий, свалившихся на нашу семью, была работа моего отца. Он занимался науками, в том числе и алхимией. К получению золота это не имеет никакого отношения. Поверьте на слово.
– Уф! – хозяин облегчённо вздохнул. – Хорошо, что ничего связанного с заговорами или чем-нибудь подобным. Прямо камень с души. Если честно, нечто подобное я предполагал. Всякая политика, интриги и прочее… вас бы уже искали слуги короля. А так… какой-то орден… первый раз о таком слышу. Это уже легче.
– Если бы. Они располагают большими деньгами, и возможно действуют по приказу кого-нибудь из окружения короля, пока не знаю. Но то, что для них не существует ни законов, ни понятий о чести и милосердии, точно знаю, сам видел. Я иногда думаю, люди ли это?
– Понятно, а сейчас давайте отобедаем, всё уже на столе, а остывшая пища иногда вредна для здоровья, – он похлопал себя по животу.
Обед оказался действительно великолепным. Кухарка Каракозиса знала толк в продуктах, и умела из них готовить прекрасные блюда. Из-за стола я выбрался изрядно отяжелевшим. Видимо, сытная пища и хорошее вино сделали своё дело, и меня потянуло в сон. Я поймал себя на мысли, что так спокойно я себя давно не чувствовал. Будто нет никаких «Чёрных крыльев», мне не нужно никуда ехать, и ни от кого скрываться. Рядом со мной человек, который заботится обо мне, подобно тому, как это делали мои близкие. Однако пора домой, расслабляться не стоит.
– Господин граф, жду вас завтра утром у нотариуса, его контора здесь, недалеко от рынка. У меня будет просьба, не сочтите за трусость…
– Вы не хотели бы, чтобы я появлялся здесь? Не волнуйтесь, я всё прекрасно понимаю, господин Каракозис. Это и в моих интересах тоже. Не могли бы вы послать за мной человека, чтобы проводил меня до рынка, где ваша кухарка покупала продукты. Если ни кого за мой не заметит, пусть снимет шляпу и помашет ей будто ему жарко. Если же что-то покажется подозрительным, пусть остановится и вытряхнет камень из ботинка. А уж я буду думать, как мне поступить дальше.
– Отправлю ка я за вами Гуго, того, что был с кухаркой на рынке. Он только с виду такой недоделанный, а в жизни очень даже сообразительный. На него никто и не подумает. Если вам понадобится встретиться со мной, то приходите на улицу Грузчиков, 21. Там живёт Гуго со своими родственниками. Скажите, что ищете меня и назовите время. На следующий день встретимся. Здесь я ещё буду недели две, потом уеду по делам.
– Спасибо за помощь и благодарю за великолепный обед, – я распрощался и вышел на улицу.
Свежий воздух моментально взбодрил меня. Оглянувшись вокруг, я не увидел слуги Каракозиса. Но пройдя три квартала, я неожиданно обернулся. В отражении витрины перед моими глазами вновь мелькнул знакомый силуэт. Как ни странно на рынке Гуго оказался раньше меня. Он стоял перед лавкой мясника и о чем-то разговаривал с хозяином, обмахиваясь шляпой. Уже хорошо, значит, ночь можно спать спокойно.
Я почти добрался до постоялого двора, как неожиданно путь мне перегородила девушка, лицо которой было накрашено столь же безвкусно, сколь и вычурно. Я по привычке уступил дорогу даме, но не тут-то было. Женщина двинулась на меня словно боевой слон, тараня своим бюстом.
– Не желает, ли молодой человек приятно провести время в моей компании?
– Нет, – я сделал шаг в сторону, она тоже.
– Вас ожидает много удовольствия, и я готова на любые капризы.
– А я нет, – я попытался проскользнуть между забором и дамой, и оказался прижатым к стене в прямом смысле.
– А может, подумаем, и всё же отдохнём? Это совсем недорого и недалеко, здесь за углом, красивый зелёный дом с балконами. Уверяю, вам понравится. У нас очень чисто. Моя комната на втором этаже, в конце коридора, никто мешать не будет. А если не желаете, чтобы кто-нибудь видел, как вы входите к нам, в переулке есть калитка. Через неё можно зайти с чёрного хода. Если хотите, вам принесут обед прямо в комнату.
– Она взяла меня за локоть. – Пойдёмте.
Это уже начало надоедать и я уже хотел применить силу, чтобы освободиться от назойливых объятий жрицы любви. Обедать я не собирался, как и развлекаться в постели, но меня разобрал смех. Видимо выгляжу так хорошо, что на улице уже пристают дешёвые проститутки. Давясь от хохота, я всё же спросил.
– Как зовут, красавица?
– Адель, – женщина от удивления выпустила мой рукав. – Меня так никто никогда не называл. Вы смеётесь?
– Нет, просто настроение хорошее, – я протянул ей мелкую монету. – Как только будет свободное время, обязательно загляну. Прощай, Адель.
Наконец, я оказался снова в своей комнате и смог углубиться в изучение манускриптов, которые оставил отец. Однако чем больше я пытался понять смысл написанного, тем меньше это удавалось мне. Получался какой-то непонятный набор слов. Все мои попытки окончились ничем, несмотря на титанические усилия.
– Придётся отложить это до лучших времён, не может быть, чтобы отец меня обманывал, или… или, опять Франсуа, ¬– подумал я. – Ведь книги были у него достаточно долго. Он мог, в конце концов, прочесть их с чьей-нибудь помощью, а потом сделать копии, в которых содержание заменено бессмысленным текстом, специально для меня. Язык, на котором они написаны, возможно, знал не только брат Кито, как думал, отец. Ну, что же, завтра в полдень мне будет точно известно, в чём причина моих невзгод. К этому визиту нужно подготовиться, и подумать хорошо головой, иначе и без неё остаться можно, в прямом смысле. А перед этим ещё и встретиться с Каракозисом у нотариуса, чтобы обеспечить себе тылы на будущее.
Утром я вновь одел свой костюм простолюдина, к которому уже начал привыкать, не забыв, про чёрный кожаный жилет, однажды уже спасший мне жизнь. Сначала хотел захватить с собой трость-шпагу, но человек в такой одежде и с тростью, пусть даже небогатой…. Это будет явно бросаться в глаза. Поэтому футляр от рекомендательного письма в кармане куда лучше. И самое главное, никто и подумать не может, что это оружие. Пояс с деньгами тоже мог бы служить неплохой защитой от удара клинка, но предназначен не для того, да и стесняет движения, хотя немного. А это в критической ситуации может быть решающим обстоятельством.
Нотариусом оказался худосочный человек, с непропорционально высоким лбом и желтоватым лицом, свидетельствующем о слабом здоровье. Каракозис был уже на месте.
– Мэтр Симон уже приготовил все необходимые документы, – сказал он. – Не желаете ли ознакомиться и указать сумму? – Он протянул мне бумаги.
Бегло прочитав их, и поставив сумму, я вернул документ Каракозису.
– Давайте пересчитаем, – я расстегнул плащ и снял пояс с деньгами, вызвав удивление на лицах моих собеседников.
– Откуда у вас это, – мэтр Симон кивнул на пояс.
– На рынке купил, – ответил я. Незачем знать даже доверенным людям у кого хранились мои деньги, для их же блага.
– Замечательная вещь, – Каракозис покрутил в руках мой пояс. – Велю, чтобы сшили мне такой же. В нашем деле иногда очень нужная штука.
Наконец все формальности закончены, деньги у Каракозиса, вексель у меня в футляре и мне пора на встречу к Франсуа, которая должна всё расставить по своим местам.
На улице Лефевр, где он жил я появился заранее, чтобы осмотреться, и не торопясь прошёлся мимо его усадьбы. Мой взгляд скользнул вдоль улицы. Ничего особенного, но лучше быть точным и приходить в то время, которое назначено, а пока можно ещё прогуляться. Странно, но сквозь щель в заборе я вновь разглядел детскую песочницу, но в этот раз игрушки были разбросаны и песок рассыпан прямо на брусчатке. Нехорошее предчувствие шевельнулось в моей груди. Вскоре я был в заброшенной усадьбе и смог наблюдать, что происходило в доме мэтра Франсуа, оставаясь при этом незамеченным.
Сквозь открытые окна в подзорную трубу было хорошо видно, чем занимаются обитатели дома и не только они. Трое детей Франсуа и две женщины сидели на большом диване в гостинной. Тут же, двое мужчин деловито рылись в шкафах. На втором этаже ещё четверо занимались тем же. В комнате, рядом двое о чём-то разговаривали с мэтром, который сидел на стуле возле стены. За его же столом, по-хозяйски развалившись в кресле, расположился мой знакомый блондин, который с отсутствующим видом смотрел в окно. Он и здесь остался верен себе. Его лицо скрывала маска. В комнате появился ещё один человек и что-то сказал на ухо своему хозяину. В ответ тот лишь кивнул головой. Всего одиннадцать человек, это серьёзно. Расслышать с такого расстояния, о чём шёл разговор, конечно же, не представлялось возможным, и поэтому я спустился во двор, тихо прокрался через сад к забору и спрятался в кустах. Но до меня долетали только обрывки разговора, из которых стало понятно, что Франсуа рассказал, и что я уже в Париже и где живу. Ещё бы! Трое детей, жена и мать – весомый аргумент, против которого нечего возразить. Окажись я на его месте, не знаю, как бы пришлось поступить.
И всё же. Если Франсуа только сейчас рассказал обо мне, то от кого меня спасали Гаспар и его подчинённые? Точно, не от уличных воров. Ответ оказался прост, и предвидеть такое просто невозможно. Обычное предательство страшнее самой острой шпаги – убивает или ранит в любом случае. Если верить всем, можно жизнь потерять, если не верить никому, и в каждом встречном видеть врага или предателя, то и с ума сойти недолго. Зачем такая жизнь?
Во двор вышел слуга Франсуа, тот, что встретил меня в его доме. Он спокойно, как ни в чём не бывало, заговорил с одним из «плащей», время от времени показывая в сторону сгоревшего соседского дома, в мою сторону! Это на какое-то время отвлекло меня от допроса Франсуа. Когда же я вновь посмотрел в ту комнату, где был мэтр, меня насторожило то, что сидел он как-то странно, запрокинув голову и его рука, свесившись, почти касалась пола. К нему подошёл человек в маске, поднял голову и положил руку на колени, придав телу более естественную позу. Франсуа был мёртв! И при этом никаких криков, шума борьбы или даже конвульсий! Мгновенная смерть. Теперь стало понятно, почему вся семья мэтра сидела спокойно на диване, в то время как кто-то обыскивал их дом. Они уже были мертвы, и глава семьи ничего об этом не знал, рассказывая обо мне. Поразительная и изощрённая жестокость, с которой я сталкивался уже не в первый раз.
Между тем, человек в маске вышел во двор и дружески похлопал по плечу слугу мэтра Франсуа. После «приветствия» у того подкосились ноги, и он медленно завалился на спину, неуклюже раскинув руки. Предатель получил своё и от кого? Жадность сгубила. Не он первый, не он последний. Единственный, от кого наши враги могли узнать о мэтре Франсуа, мог быть только Андре, мой нежданный родственник. Имя человека, который представлял наши интересы в Париже, не было секретом, и отец, в его присутствии мог не раз упомянуть его. Как же я раньше об этом не подумал? Интересно, что ещё он рассказал о нашей семье?
Человек в маске говорил совсем тихо, но мне было хорошо слышно, потому что стоял он совсем недалеко. К нему обратился один из его подчинённых.
– Господин, что дальше делать будем?
– Абель, как обычно. Тебя учить надо с какого места поджигать? Да смотрите мне, чтоб не случилось как с тем монахом из Марселя. А то мёртвый, мёртвый…. А он взял да и ожил, да ещё проклинать начал всех, и кары Божьи на головы наши призывать, пока я его не успокоил на веки вечные.
– Нет, нет, что вы, лично сам ещё раз проверю, – Абель согнулся в поклоне.
– Старайся, Абель, старайся. О твоём усердии будет доложено лично верховному магистру.
Подо мной хрустнул сухой сучок. Люди во дворе тут же умолкли. Человек в маске только кивнул в мою сторону, и двое подручных метнулись к забору. Не знаю, чем бы всё это могло закончиться, если бы в этот момент во двор не ворвались вооружённые люди. Завязалась ожесточённая схватка. Ни одного крика или даже возгласа, только звон клинков. И даже когда кто-то падал, сражённый противником, всё происходило молча. Было что-то зловещее во всём этом.
Пользуясь возникшей суматохой, я выбрался на соседнюю улицу, оставшись незамеченным. После того, что произошло в нашем замке, я уже начал привыкать и постоянной опасности и к тому, что вокруг меня гибнут люди, но сегодняшнее просто потрясло. Зачем было убивать семью Франсуа и его самого? Он же рассказал всё, что знал! Кто ворвался в дом? Враги моих врагов – мои друзья? Кто они, откуда взялись, и друзья ли? Что-то подсказывало, что они не на моей стороне.
С таким мыслями в голове я бесцельно бродил по городу несколько часов, пока не поймал себя на мысли, что вижу перед собой знакомый дом. Ноги сами привели туда, где я жил последнее время! А вот этого делать не следовало ни в коем случае! Хорошо, что я не вошёл в дверь. Вот хозяйка удивилась бы, увидев меня в рабочей одежде, «уехавшего в Испанию»! Но то, что появился я здесь зря, это – точно.
Беглого взгляда оказалось достаточно, чтобы увидеть знакомые лица среди прохожих. Благо, что они-то меня в лицо не знали. Те самые, что были «в гостях» у мэтра Франсуа. Вот они – двое «подпирают» забор дома напротив и ещё один немного поодаль рассматривает закрытые двери соседнего дома. Только переодеться успели. Нет знакомых тёмных плащей и таких же шляп. Это значит, что схватка на улице Лефевр закончилась явно не в пользу врагов моих врагов.
Недолго думая я нырнул в соседний двор и оттуда через калитку в переулок, благо, что этот район мною был изучен достаточно хорошо. Но уйти от преследования не удалось. Видимо они всё же что-то заподозрили. Один против троих подготовленных бойцов всего лишь с кинжалом в руках? Преимущество явно не на моей стороне, а потому надо отрываться как можно скорее. Петляя по улицам и переулкам, я начал кружить по городу. Однако кто-то из моих соглядатаев постоянно оказывался недалеко от меня. Так продолжалось до тех пор, пока я не оказался рядом с моей новой квартирой – постоялым двором. Нырнув в переулок и сразу же в калитку, я оказался во дворе борделя. Проскочив через чёрный ход, и не встретив привратника, я поднялся на второй этаж и постучал в дверь последней комнаты.
– Только бы Адель оказалась на месте и была одна, – единственная мысль, в моей голове в тот момент.
В девушке, открывшей дверь, лишь с трудом можно было узнать ту разукрашенную девку, что пыталась затащить меня в свою постель. До чего же белила, румяна и краска могут изуродовать нормальное человеческое лицо. Большие серые глаза, немного курносый нос, широкие скулы, ничуть не портящие общего впечатления выдавали её крестьянское происхождение.
– Месье? – она удивлённо подняла брови. – Вы? Вот уж не подумала бы. Проходите, я одна. – Она отступила в сторону, пропуская меня.
– Почему, Адель? – поинтересовался я, разглядывая небогатое убранство этой обители продажной любви.
– Вы чужой человек здесь. Ваш костюм – просто маскарад. От вас по-другому пахнет. Я это поняла там, на улице.
– Когда прижала меня к забору?
– Ну да,– она улыбнулась.– Простой человек меня просто бы ударил, или оттолкнул, а вы не сделали ни того ни другого. Поэтому я очень удивилась, увидев вас на пороге. Что-то случилось?
– Да, меня ищут. Ты поможешь? Я заплачу.
– Конечно, мы рассчитываемся с хозяйкой за каждого посетителя.
– Внизу меня никто не видел, Адель.
– Это хорошо, наш привратник, Бруно, опять наверное выпил. Он боится хозяйку, и никогда не признается, что его не было на месте. Будет врать до последнего, что никто не проходил мимо него. Есть хотите?
– Не откажусь.
– Сейчас, я всё сделаю, подождите немного здесь, – она кивнула на диван возле окна и вышла в коридор.
Опустившись на диван, я разом почувствовал дикую усталость, видимо сказалось напряжение этого дня. Глаза стали слипаться сами собою, и даже голод не смог удержать меня ото сна. Очнулся я от того, что кто-то легонько тряс меня за плечо.
– Месье, проснитесь, уже стемнело, – рядом со мной сидела Адель. – Обед совершенно остыл, но я не решилась будить вас. Вы так сладко спали. Вам не стоит слишком долго оставаться здесь, тем более что вами уже интересовались. Бруно сказал, что какие-то люди искали молодого человека, одетого как вы. Ему даже деньги предлагали, но он никого не видел, а то бы всё рассказал.
Разница между тем, что подавали вчера у Каракозиса и тем, что стояло в этот раз передо мной на столе, была, наверное, больше, чем нашим замком и пасекой Вильтрана. И по качеству и по количеству. Однако зверский голод, проснувшийся вместе со мной, сделал холодную и весьма скудную пищу настолько вкусной, что я проглотил всё в мгновение ока, даже не поперхнувшись. Насытившись, я откинулся на спинку стула и спросил.
– Адель, как я могу покинуть ваше гостеприимное заведение, оставаясь незамеченным? У вас только два выхода?
– Да, месье.
– Тогда никак. Те, кто меня ищет, глупостью не отличаются, и наверняка расспросили привратника обо всём.
– Даже не знаю, – девушка задумалась. – Месье, не могли бы вы встать рядом со мной?
«Зачем?» – я спрашивать не стал, просто сделал то, что она просила.
– А сейчас посмотрите в зеркало, месье.
– Гляжу и что?
– До чего же вы непонятливы, – Адель покачала головой. – Смотрите, рост у нас одинаков, но я женщина и пышнее. Для вас это большое преимущество.
– Кажется, понял.
– Ну, наконец-то. Волосы у вас длинные, усов и бороды нет. Платье стоит совсем недорого, и подкрашу так, что никто не узнает.
– Не сомневаюсь, – я вспомнил лицо Адель, когда впервые увидел её.
Через некоторое время я был готов для маскарада. По-другому это назвать вряд ли можно было. То, что я увидел в зеркале, и озадачило и рассмешило одновременно. На меня смотрела широкоплечая долговязая брюнетка с плоскими формами, на которой, платье висело, словно на вешалке.
– Адель, а что с этим делать будем? – я показал на свою грудь и бёдра.
– Вы меня удивляете. Один момент, – она достала какие-то тряпки из шкафа и «вульгарная плоская брюнетка» приобрела округлость форм, соответствующую профессии. – Кажется, готово. Только когда будете идти по улице, слишком широко не шагайте и не размахивайте руками. У женщин другая походка. И старайтесь не показывать свои сапоги. Туфли такого размера, я вам не смогу найти.
– Спасибо Адель, мне пора, – я достал деньги и протянул их женщине.
– Месье! Это мой заработок за месяц! Здесь слишком много!
– Слишком много денег не бывает, Адель. Это компенсация за риск и твою изобретательность. А сейчас прошу отвлечь вашего привратника, если это возможно.
– Конечно, я отправлю его за вином, скажу, что клиент требует хорошего белого вина. То, что есть у нас, не подходит. Идите через главный выход. Никто не подумает, что вы – это вы.
– Выпей за моё здоровье.
– Обязательно, и за удачу, месье.
– И за удачу, прощай Адель и спасибо за всё.
Как и обещала девушка, в коридоре никого не оказалось. Я беспрепятственно вышел на улицу. За всю жизнь мне ни разу не приходилось рядиться в женское платье, и оно предательски путалось в ногах. Пройдя вдоль улицы пару кварталов и свернув в переулок, я ухитрился несколько раз наступить на подол, едва не растянувшись при этом посреди тротуара. Ко мне тут же подошли двое мужчин. Наверное, они подумали, что перед ними пьяная девица лёгкого поведения и решили воспользоваться ситуацией, чтобы получить её услуги бесплатно. В свете факела, горящего у входа в один из домов, я без труда узнал своих старых знакомых, которых я видел во дворе мэтра Франсуа. Ну, надо же, какая незадача! И тут нашли!
– Эй, ты! – а ну-ка постой. – Окликнул меня, тот, что оказался ближе. Второй – толстяк, коротышка в шляпе с высокой тульёй, в этот момент зашёл сзади, перекрывая путь к отступлению.
– Куда торопишься красотка? Сначала мы с тобой покувыркаемся. – Мужчина схватил меня за локоть и попытался обнять за талию. Медлить дальше было нельзя. Как учил меня Чжао, я вывернул ему руку и ударил снизу вверх открытой ладонью в нос. От неожиданной боли ухажёр взвыл и отскочил в сторону. Это дало мне время приготовиться к нападению и выхватить свой кинжал. И вовремя. Перед моим лицом мелькнул нож, и я едва успел увернуться от удара.
– Ах ты тварь… – он попытался достать пистолет из-за пояса. Это и решило его судьбу. Дамасская сталь оказалась острее любой бритвы. Мой противник, схватившись за горло, с хрипом опустился на колени. Но его напарник, несмотря на внешнюю неповоротливость, оказался в поединке на редкость проворным. Его кинжал то и дело мелькал перед моим лицом, но я был выше ростом и мои руки длиннее, поэтому мне удавалось держать его на безопасном расстоянии до тех пор, пока он не оступился…
Покончив с нападавшими, я быстро снял юбки, и вытер ими лицо. Моё появление в таком виде на постоялом дворе, где я жил, могло вызвать ненужное любопытство, поэтому пришлось воспользоваться плащом и шляпой одного из моих противников. Одежду, которую дала Адель, я выбросил в реку, завернув в неё булыжник.