Отрывок. Стремлюсь к Н.Ф.

[Стаc]

Бронс очнулся уже, когда вся аккумуляторная была переполнена оранжевым дымом. Где-то в глубине, вспыхивала пожаром и вновь затухала аварийная лампочка, но огня нигде не было. Пригнувшись к полу, он размеренно стал осматривать каждый уголок небольшой комнаты, и только на третий круг понял, что дым идёт от одного из аккумуляторов, что стоят в центре. Тонкими струйками дым сочился из-под пластиковой крышки и трещин в корпусе. Остановить это никак было нельзя, электролит мог повредить корпус Бронса, а сам аккумулятор был не сдвигаем,здоровенный шкаф, высотой ему по грудь и ввинчен в пол стальными штырями.

Нужно было составить отчёт и дистанционно отправить его на вспомогательный сервер, который по стечению обстоятельств, стоял в этой же комнате, в полуметре от тлеющего аккумулятора,после, дождаться прихода аварийной команды и действовать в соответствии с оперативными указаниями.
С удивительной стойкостью и равнодушием Бронс регистрировал как растёкшийся по полу электролит, вначале просто коснулся корпуса того самого сервера, а потом и вовсе стал затекать в его нутро. Он невозмутимо простоял положенные пятнадцать минут, окутанный едким химическим дымом, а потом просто перешагнул через кислотную лужу, вышел из комнаты и плотно прикрыл за собой дверь.

Надо было срочно что-то придумать. Оказывается ток перестал идти ещё час назад и всё это время он сидел там, получается просто так. По времени, служба уже начиналась. Он подумал, что маленькое опоздание, событие не столь редкое и не столь страшное, да и причине надо сказать самая оправдательная. Но выйди он сейчас при таком заряде на свой пост, то неминуемо, уже к полудню, где нибудь рухнул в пыль или грязь, тогда уже не отговориться, нарушение злостное, виноват только он. Стало быть потерянный час нужно вернуть. К тому же из всех мест, где можно было вновь наполнить свои аккумуляторы током, оставалась только мастерская кибернетика, на этом же этаже по ту сторону терминала. А по темноте туда идти ещё минут двадцать. Осознание большого, грандиозного опоздания, минимум часа в полтора, привело в ужас. Надо действовать, подумал он.
Коридор был длинный и тёмный, только одна лампа горела вдалеке, да и то в пол. Под её светом извивались и смешивались облака разряженного дыма, подталкиваемого сквозняком. Бронс шёл на этот свет, обходя по памяти поваленный хлам, вроде пустых канистр из-под кулера, громоздких пластиковых папок и брошенного одинокого чемодана, неопределённого цвета. План здания он помнил наизусть, но по той части терминала ходил только раз и очень давно. За это время успело перегореть уже много ламп, на этажах намело всякого, а кое-где даже попадали стены.

Расталкивая твёрдой грудью клочья дыма, Бронс прошёл под лампой. Ещё какое-то время он чувствовал за спиной её присутствие, но свернув по коридору в сторону мастерской, немного опешив, оказался в абсолютной тьме. Даже собственного тела не было видно, будто с головой окунулся. Не тратя много времени на раздумья, он двинулся в глубь.
Так, шёл его двадцать первый год.

Он ещё помнил как было страшно в первое время, не от опустения и беспросветного одиночества, а конечно же от нарушений, повсеместных и многочисленных. С боязливой расторопностью он составлял подробные рапорты о систематических прогулах, ни кто попросту не выходил на работу, регистрировал каждую трещину, каждый потёк и пересчитал все, без исключения перегоревшие лампочки. Не уставал ругаться на пыль и влагу, которые с катастрофической скоростью расползались по всюду, с торжествующим недовольством констатировал провисание конструкций и чрезвычайную рыхлость бетона в некоторых особо опасных местах. Всё это было, и было только по началу. Уже к концу первого года, не получив ответа ни на одно из своих писем, и опознав в куче хлама на маленьком складе у багажного отделения, раскуроченную, смешанную в однородную ржавую массу, бригаду ремонтных ботов, его пыл угас. Сам он стал более привыкшим, и в место огромных отчётов писал теперь коротко, в два-три слова.

От полной безделья и строгой экономии каждого ватта энергии, Бронс стал чаще спать. Глубоким сном он забывался в аккумуляторной, лёгким незатейливым, коротал время на посту и даже в обходах, ковыляя по сырым и тёмным залам, петляя узкими служебными коридорами, изловчился беспокойно дремать на ходу.

С тех пор время как-то сжалось, месяца стали днями, а года неделями, старые проблемы отошли, вместо них появились новые, более суровые и опасные. Всё с тех пор пошло как-то слишком быстро.

Где-то семь лет назад, во время очередного обхода, Бронс бесцельно бродил по территории зала вылетов. Шёл вдоль широких литых окон во всю стену, открывавших когда-то размашистую панораму на расстеленные ленты взлётно посадочных полос. День был ясный и мертвенно бледное, не греющее солнце, тянуло свои рукава до самого сердца здания, в тёмные, сырые, настежь распахнутые подсобки и ряды стройных, выцветших павильонов. В такой погожий и ясный день, ничего не стоило срезать по эскалатору вверх, к регистрационной зоне, а от туда всего один пролёт до его непосредственного рабочего места, вместо того чтобы ковылять по разбитым ступенькам темной, безоконной служебной лестнице. Сам эскалатор не ходил ровно столько сколько его помнил Бронс. Посеревшие резиновые поручни, морщились и трескались год от года, а ступеньки покрылись известью, сыпавшей здесь почему то особо обильно. Бронс вскочил на них с энтузиазмом, и уже перемахнул через четыре или шесть, как вдруг эскалатор загудел, заскрипел и задрожал плитами. В ту же минуту, вздыбились волнами поручни послышался сильный треск лопнувшей резины, эскалатор было пошёл вверх, резко остановился, звонко крякнул, сильно дрогнул и ступенька под Бронсом обломилась надвое. Он провалился вниз до пояса, да так что подбородком лёг на припорошенную песком и известью плиту, а ноги ушли по диагонали вниз, между верхним и нижним рядом ступеней, зацепившись чем-то за тяговую цепь.

Дёргаясь, пытаясь выбраться он пролежал почти сутки и уже когда аккумулятор стал подавать тревожные сигналы,аккуратными и методичными движениями он выдернул ногу, сорвав лист керамопласта с ноги. До аккумуляторной он добрался уже полу живым на истощившемся аварийном заряде.

Тут же, ещё через полтора года после этой истории случилось другая. Тогда как по приказу по всему терминалу «зашевелились» суповые автоматы. Днище в них стало удивительно быстро подгнивать и пучиться, от чего они все стали коситься в разные стороны как мятые банки из-под газировки. Один из таких автоматов стоял вблизи тропинки которую Бронс протаптывал дважды вдень, без выходных и отпусков. И в один день из этого автомата потекло. Жёлтое, пахучее, смешивалось с грязью, сворачивалось в отвратительные водовороты и пускало пузыри. Вытекало всё это медленно, тягуче, в одну большую преющую лужу. День она росла, ещё два сохла, пока пол в том месте не покрылся твёрдой хрустящей коркой ядовитого цвета. Бронс боялся той лужи как вируса, он отправил бесчисленное множество прошений, с просьбой устранить этот бактериологический выводок, а под конец, отчаявшись стал предлагать собственные, пускай и непрофессиональные силы. Уже когда корка рассыпалась на песчинки и разлетелась по всему залу в едва заметной кондиции, он продолжал обходить оставшееся после пятно, сплошь увенчанное белыми солевыми разводами.

Склонившийся к земле автомат, простоял так ещё года три, за это время он чуть больше просел, и казалось, плотнее утвердился в полу, оброс новым слоем пыли, окончательно слился с окружающим и стал больше похож на его неотделимую часть, продолжение, как скальный выступ. Бронс к нему и вовсе привык, и к таким же автоматам, расставленным по всему терминалу. Он даже перестал обходить уже почерневшее пятно и шёл теперь напрямки.

Вот тогда-то, автомат и рухнул! Да так, что проломив пол, вместе с бетонными глыбами, пролетел сквозь ещё один этаж и рухнул уже на первом, засыпав там целый пятачок с торговыми киосками. Бронс ничего и понять не успел, за спиной только раздался грохот, волна пыли прошла сквозь ноги и полностью заслонила пол, который в тоже мгновение вдруг ушёл из под ног и Бронс полетел в низ.

Он остановился у двери с ели различимой табличкой «Мастерская», на удивление она поддалась легко и без скрипа, внутри было темно и первое время дуло теплым, сухим воздухом. Рука машинально потянулась к выключателю, хотя Бронс по собственному опыту знал что лампы которые по долгу не горели, имели малые шансы включиться снова. Но свет вдруг замигал по нарастающей, и загорелся на полную.

Здесь царил удивительный для здешних мест порядок. За слоем пыли легко различались цвета, стены были ровные, без трещин и даже ржавчины нигде не было. Всю противоположную сторону занимал высокий стеллаж заставленный однотипными герметичными контейнерами, набитыми разными запчастями, один из которых, с выведенной чёрным по белому надписью «БР 045», особо бросился на глаза. Перед стеллажами слева стоял широкий письменный стол с компьютером, а перед ним, ещё более широкий, громоздкий и увесистый, с множеством угловатых причудливых наростов и выставленными к верху, на манер перевёрнутого паука, острыми парами рук, горою стоял автоматический верстак, приспособленный для грубой и тонкой работы.

Бронс закрыл за собой дверь, чтоб не выветривалось, огляделся и сразу заметил в стене справа, свою станцию. Эта была последняя. Из всех мест что были отмечены в плане здания осталась только она, другие с течением времени, рано или поздно, ввиду самых различных, парою даже удивительных обстоятельств, пришли в негодность. Оставался ещё маленький шанс что в аккумуляторной не разгорится пожар, что контакты не покроются коррозией от кислотных испарений или не рассыпятся изъеденные ими стены, что ничего из этого не случиться и он сможет заглянуть туда через недельку и увидеть её, целёхонькую, совсем не тронутую, с блестящими металлическими углами и игривыми цветными диодами.
Он неторопливо подошёл к станции, твёрдыми пластиковыми пальцами попытался смахнуть с неё пыль, но получилось не очень. Затем бережливо потянул за кабель, открыл у себя в бедре панель, вставил туда его, намотал ещё чуть чуть чтоб не перетиралось, сел на пол и облокотился о стену. Ток шёл ровный, таким темпом он мог зарядиться уже через полтора часа и выдвинуться на свой пост с большим, но неизбежным опозданием.
Голова как-то сама стала опускаться и перед тем как закрылись глаза он увидел своё мятое искалеченное тело. На левой икре, до сих пор, с того случая на эскалаторе, отсутствовала внешняя панель и чёрная, почти угольная ткань мышц была открыта. Поперёк груди, по затёртому керамопласту шла большая трещина, а под ней ещё множество внутренних повреждений, поломок, сломанных датчиков и микросхем - следствие самого удачного падения с третьего этажа, вместе с суповым автоматом. Тогда он чудом зацепился за торчащие с пола уже второго этажа, зубья арматуры и смог выбраться и не угодить под завалы.

А ведь были ещё и другие, не всегда такие болезненные случаи. К примеру когда во время сильной бури, сошёл с подпорки маленький «Гольфстрим» и зацепил крылом самую выпирающую часть терминала, на тот момент первую заряжающую станцию Бронса. А ещё покосившееся КДП вышка и на крышу терминала стала сыпать всякая рухлядь. Эту рухлядь крыша выдержала, но когда рухнула сама вышка, четверть терминала снесло. А ещё самовозгорающиеся проводки, падающие таблоиды, потёкшие аккумуляторы и прочее.

Напоследок, перед тем как окончательно выключиться он вспомнил про верстак. Из чистого любопытства стал вспоминать все правила пользования, требования к безопасности, методы работы, понял что сохранились все самые важные знания и навыки. Контейнер «БР 045» наверняка был заполнен доверху, да и сам он хоть и был весь искалечен, руки его ещё работали, пользоваться ими он не разучился. Без особых усилий он мог вбить в компьютер нужную программку, снарядить верстак деталями из контейнера, а дальше дело за малым.

Мысль эта его сильно порадовала, он уже задумал поменять фонарик у себя на груди, сгоревший чуть ли не в первый день, подкрутить немного в ногах, чтоб не шумело, к тому же и бегать он снова сможет, значит меньше будет опозданий. В конце концов и станцию починить не сложно.
Вдруг, стало радостно и спокойно. Завтра обязательно подам прошение, с радостью подумал он, не могу же я так, без разрешения то.

[Стаc]

Только по существу пожалуйста. Мне нужно отправить три странички текста, чтоб записаться на курсы, я уже штук тридцать исписал, всё не могу прийти к согласию, а сроки жмут.

[Oleg]

А ведь

А ещё

А ещё

рухлядь.

рухлядь

Это третий абзац снизу. Всего четыре строчки и, как минимум пять повторов. Надеюсь, понимаете? Учитесь чистить текст и не начинать предложений с "А". Ищите замену словам,чтобы не повторяться.
В старину словом "рухлядь" обозначали пушнину(шкурки). Сейчас, это слово ассоциируется с чем-то мягким, или мусором.В вашем же случае, это могут быть доски, шифер, кирпичи, балки - всё из чего построено сооружение. Если бы вы, что-то из этого перечислили - избежали повторов.

[Стаc]

Теперь вижу.
По поводу чистки текста, тут беда. Глаз замыливается, я уже абзацы наизусть помню. Не редкость такое, что сам читаешь и всё здорово, слова все стройные, предложения складные, а отдаю человеку так он плюётся.

[Oleg]

Теперь вижу.
По поводу чистки текста, тут беда. Глаз замыливается, я уже абзацы наизусть помню. Не редкость такое, что сам читаешь и всё здорово, слова все стройные, предложения складные, а отдаю человеку так он плюётся.

Рецепт может быть только один - отвлекитесь от текста, дайте отлежаться хотя бы пару дней (если есть возможность), и только потом берите в руки метлу и правьте текст.

[yanesik]

Написано интересно в смысле подробностей хаоса, но робот, испытывающий чувства, как я понял, должен был уже установить, что станция разрушена или робот сошел с ума? Тогда это новое слово в литературе!
Но для этого мало обоснований.Если бы вам это удалось сделать, то рассказ поднялся бы в цене в сотни раз!
Мои коменты в скобках)
-------------------
Бронс очнулся уже, когда вся аккумуляторная была переполнена оранжевым дымом. Где-то в глубине, вспыхивала пожаром и вновь затухала аварийная лампочка("сигнализировала о пожаре",лампочка- это не пожар), но огня нигде не было. Пригнувшись к полу, он размеренно(скурпулезно,дотошно) стал осматривать каждый уголок небольшой комнаты, и только на третий круг(третьем кругу) понял, что дым идёт от одного из аккумуляторов,(который стоит) что стоят в центре. Тонкими струйками дым сочился из-под пластиковой крышки и трещин в корпусе. Остановить это никак было(1) нельзя(было невозможно), электролит мог повредить корпус Бронса, а сам аккумулятор был(2) не сдвигаем,здоровенный шкаф, высотой ему по грудь и ввинчен в пол стальными штырями.

Нужно было(:)(3)(1 отмечаю повторы номерами) составить отчёт и дистанционно отправить его на вспомогательный сервер, который(,) по стечению обстоятельств, стоял в этой же комнате, в полуметре от тлеющего аккумулятора,после, дождаться прихода аварийной команды и действовать в соответствии с оперативными указаниями.
С удивительной стойкостью(?)(слово не на месте) и равнодушием Бронс регистрировал как растёкшийся по полу электролит, вначале просто коснулся корпуса того самого(2 лишних слова) сервера, а потом и вовсе стал затекать в его нутро. Он невозмутимо простоял положенные пятнадцать минут, окутанный едким химическим дымом, а потом просто перешагнул через кислотную лужу, вышел из комнаты и плотно прикрыл за собой дверь.

Надо было срочно что-то придумать. Оказывается ток перестал идти ещё час назад и всё это время он сидел там, получается просто так(даром). По времени, служба уже начиналась. Он подумал, что маленькое опоздание, событие не столь редкое и не столь страшное(не столь уж редкое и страшное), да и причине(причина)(,) надо(,) сказать(уважительная) самая оправдательная. Но выйди он сейчас при таком заряде на свой пост, то неминуемо, уже к полудню, где нибудь рухнул (бы)в пыль или грязь, тогда уже не отговориться, нарушение злостное, виноват только он. Стало быть потерянный час нужно вернуть. К тому же из всех мест, где можно было вновь наполнить свои аккумуляторы током, оставалась только мастерская кибернетика, (находящаяся)на этом же этаже по ту сторону терминала. А по(в) темноте туда идти ещё минут двадцать. Осознание большого(лишнее), грандиозного опоздания, минимум часа в полтора, привело в ужас.(!) (")Надо действовать("),(-) подумал он.
Коридор был длинный и тёмный, только одна лампа горела вдалеке, да и то(освещала) в(лишнее) пол. Под её светом извивались и смешивались облака разряженного дыма, подталкиваемого сквозняком. Бронс шёл на этот свет, обходя по памяти поваленный хлам, вроде пустых канистр из-под кулера, громоздких пластиковых папок и брошенного одинокого чемодана, неопределённого цвета. План здания он помнил наизусть, но по той части терминала ходил только раз и очень давно. За это время успело перегореть уже много ламп, на этажах намело всякого, а кое-где даже попадали стены.

Расталкивая твёрдой грудью клочья дыма, Бронс прошёл под лампой. Ещё какое-то время он чувствовал за спиной её присутствие, но свернув по коридору в сторону мастерской, немного опешив, оказался в абсолютной тьме. Даже собственного тела не было видно, будто с головой окунулся(куда?). Не тратя много времени на раздумья, он двинулся в глубь.
Так, шёл его двадцать первый год.

Он ещё помнил как было страшно в первое время, не от опустения и беспросветного одиночества, а конечно же от нарушений, повсеместных и многочисленных. С боязливой расторопностью(расторопность это характеристика,боязливость тоже, разве может быть"зеленеет голубизна?") он составлял подробные рапорты о систематических прогулах, ни кто(никто) попросту не выходил на работу, регистрировал каждую трещину(кто?никто?)), каждый потёк(двусмысленность,может быть и глагол)(напишите потек чего...) и пересчитал все, без исключения перегоревшие лампочки. Не уставал ругаться (по поводу пыли и влаги))на пыль и влагу, которые с катастрофической скоростью расползались по всюду(повсюду), с торжествующим недовольством(странное сочетание двух слов) констатировал провисание конструкций и чрезвычайную рыхлость бетона в некоторых особо опасных местах. Всё это было(1), и было(2) только по началу(было???). Уже к концу первого года, не получив ответа ни на одно из своих писем, и опознав в куче хлама на маленьком складе у багажного отделения, раскуроченную, смешанную в однородную ржавую массу, бригаду ремонтных ботов, его пыл угас.(тяжелое предложение,разбейте его) Сам он стал более привыкшим(к чему?), и в место огромных отчётов писал теперь коротко, в два-три слова.

От полной безделья и строгой экономии каждого ватта энергии, Бронс стал чаще спать. Глубоким сном он забывался в аккумуляторной, лёгким незатейливым, коротал время на посту и даже в обходах, ковыляя по сырым и тёмным залам, петляя узкими служебными коридорами, изловчился беспокойно дремать на ходу.

С тех пор время как-то сжалось, месяца стали днями, а года неделями, старые проблемы отошли, вместо них появились новые, более суровые и опасные. Всё с тех пор пошло как-то слишком быстро.

Где-то семь лет назад, во время очередного обхода, Бронс бесцельно бродил по территории зала вылетов. Шёл вдоль широких литых окон во всю стену, открывавших когда-то размашистую панораму на расстеленные ленты взлётно посадочных полос. День был ясный и мертвенно бледное, не греющее солнце, тянуло свои рукава до самого сердца здания, в тёмные, сырые, настежь распахнутые подсобки и ряды стройных, выцветших павильонов. В такой погожий и ясный день, ничего не стоило срезать по эскалатору вверх, к регистрационной зоне, а от туда всего один пролёт до его непосредственного рабочего места, вместо того чтобы ковылять по разбитым ступенькам темной, безоконной служебной лестнице. Сам эскалатор не ходил ровно столько сколько его помнил Бронс. Посеревшие резиновые поручни, морщились и трескались год от года, а ступеньки покрылись известью, сыпавшей здесь почему то особо обильно. Бронс вскочил на них с энтузиазмом, и уже перемахнул через четыре или шесть, как вдруг эскалатор загудел, заскрипел и задрожал плитами. В ту же минуту, вздыбились волнами поручни послышался сильный треск лопнувшей резины, эскалатор было пошёл вверх, резко остановился, звонко крякнул, сильно дрогнул и ступенька под Бронсом обломилась надвое. Он провалился вниз до пояса, да так что подбородком лёг на припорошенную песком и известью плиту, а ноги ушли по диагонали(?) вниз, между верхним и нижним рядом ступеней, зацепившись чем-то за тяговую цепь.

Дёргаясь, пытаясь выбраться он пролежал почти сутки и уже когда аккумулятор стал подавать тревожные сигналы,аккуратными и методичными движениями он выдернул ногу, сорвав лист керамопласта с ноги. До аккумуляторной он добрался уже полу живым на истощившемся аварийном заряде.

Тут же, ещё через полтора года после этой истории случилось другая. Тогда(,) как по приказу(,) по всему терминалу «зашевелились» суповые автоматы. Днище в них стало удивительно быстро подгнивать и пучиться, от чего они все стали коситься(?) в разные стороны как мятые банки из-под газировки. Один из таких автоматов стоял вблизи тропинки которую Бронс протаптывал дважды вдень, без выходных и отпусков. И в один день из этого автомата потекло. Жёлтое, пахучее, смешивалось с грязью, сворачивалось в отвратительные водовороты и пускало пузыри. Вытекало всё это медленно, тягуче, в одну большую преющую лужу. День она росла, ещё два сохла, пока пол в том месте не покрылся твёрдой хрустящей коркой ядовитого цвета. Бронс боялся той лужи как вируса, он отправил бесчисленное множество прошений, с просьбой устранить этот бактериологический выводок, а под конец, отчаявшись стал предлагать собственные, пускай и непрофессиональные силы. Уже когда корка рассыпалась на песчинки и разлетелась по всему залу в едва заметной кондиции, он продолжал обходить оставшееся после пятно, сплошь увенчанное белыми солевыми разводами.

Склонившийся к земле автомат, простоял так ещё года три, за это время он чуть больше просел, и казалось, плотнее утвердился в полу, оброс новым слоем пыли, окончательно слился с окружающим и стал больше похож на его неотделимую часть, продолжение, как скальный выступ. Бронс к нему и вовсе привык, и к таким же автоматам, расставленным по всему терминалу. Он даже перестал обходить уже почерневшее пятно и шёл теперь напрямки.

Вот тогда-то, автомат и рухнул! Да так, что проломив пол, вместе с бетонными глыбами, пролетел сквозь ещё один этаж и рухнул уже на первом, засыпав там целый пятачок с торговыми киосками. Бронс ничего и понять не успел, за спиной только раздался грохот, волна пыли прошла сквозь ноги(ноги,как вата?) и полностью заслонила пол, который в тоже мгновение вдруг ушёл из под ног и Бронс полетел в низ.

Он остановился у двери с ели различимой табличкой «Мастерская», на удивление она поддалась легко и без скрипа, внутри было темно и первое время дуло теплым, сухим воздухом. Рука машинально потянулась к выключателю, хотя Бронс по собственному опыту знал что лампы которые по долгу не горели, имели малые шансы включиться снова. Но свет вдруг замигал по нарастающей, и загорелся на полную.

Здесь царил удивительный для здешних мест порядок. За слоем пыли легко различались цвета, стены были ровные, без трещин и даже ржавчины нигде не было. Всю противоположную сторону занимал высокий стеллаж заставленный однотипными герметичными контейнерами, набитыми разными запчастями, один из которых, с выведенной чёрным по белому надписью «БР 045», особо бросился на глаза. Перед стеллажами слева стоял широкий письменный стол с компьютером, а перед ним, ещё более широкий, громоздкий и увесистый, с множеством угловатых причудливых наростов(?) и выставленными к верху, на манер перевёрнутого паука, острыми парами рук, горою стоял автоматический верстак, приспособленный для грубой и тонкой работы.

Бронс закрыл за собой дверь, чтоб не выветривалось(что?), огляделся и сразу заметил в стене справа(?)(сквозь пробоину?), свою станцию. Эта была последняя. Из всех мест что были отмечены в плане здания осталась только она, другие с течением времени, рано или поздно, ввиду самых различных, парою(порою) даже удивительных обстоятельств, пришли в негодность. Оставался ещё маленький шанс что в аккумуляторной не разгорится пожар, что контакты не покроются коррозией от кислотных испарений или не рассыпятся изъеденные ими стены, что ничего из этого не случиться и он сможет заглянуть туда через недельку и увидеть её, целёхонькую, совсем не тронутую, с блестящими металлическими углами и игривыми(?) цветными диодами.
Он неторопливо подошёл к станции, твёрдыми пластиковыми пальцами попытался смахнуть с неё пыль, но получилось не очень. Затем бережливо потянул за кабель, открыл у себя в бедре панель, вставил туда его, намотал ещё чуть чуть чтоб не перетиралось(что?), сел на пол и облокотился о стену. Ток шёл ровный, таким темпом он мог зарядиться уже через полтора часа и выдвинуться на свой пост с большим, но неизбежным опозданием(подумайте над смыслом того,что написали).
Голова как-то сама стала опускаться и перед тем как закрылись глаза он увидел своё мятое искалеченное тело. На левой икре, до сих пор, с того случая на эскалаторе, отсутствовала внешняя панель и чёрная, почти угольная ткань мышц была открыта. Поперёк груди, по затёртому керамопласту шла большая трещина, а под ней ещё множество внутренних повреждений, поломок, сломанных датчиков и микросхем - следствие самого удачного падения с третьего этажа, вместе с суповым автоматом. Тогда он чудом зацепился за торчащие с пола уже второго этажа, зубья арматуры и смог выбраться и не угодить под завалы.

А ведь были ещё и другие, не всегда такие болезненные случаи. К примеру когда во время сильной бури, сошёл с подпорки маленький «Гольфстрим» и зацепил крылом самую выпирающую часть терминала, на тот момент первую заряжающую станцию Бронса. А ещё покосившееся КДП вышка и на крышу терминала стала сыпать всякая рухлядь. Эту рухлядь крыша выдержала, но когда рухнула сама вышка, четверть терминала снесло. А ещё самовозгорающиеся проводки, падающие таблоиды, потёкшие аккумуляторы и прочее.

Напоследок, перед тем как окончательно выключиться(,) он вспомнил про верстак. Из чистого любопытства стал вспоминать все правила пользования, требования к безопасности, методы работы, понял что сохранились все самые важные знания и навыки. Контейнер «БР 045» наверняка был заполнен доверху, да и сам он хоть и был весь искалечен, руки его ещё работали, пользоваться ими он не разучился. Без особых усилий он мог вбить в компьютер нужную программку, снарядить верстак деталями из контейнера, а дальше дело за малым.

Мысль эта его сильно порадовала, он уже задумал поменять фонарик у себя на груди, сгоревший чуть ли не в первый день, подкрутить немного в ногах, чтоб не шумело, к тому же и бегать он снова сможет, значит меньше будет опозданий. В конце концов и станцию починить не сложно.
Вдруг, стало радостно(робот испытывает чувства,эмоции?) и спокойно. Завтра обязательно подам прошение, с радостью подумал он, не могу же я так, без разрешения то.

[Стаc]

yanesik спасибо. Труд ваш большой и ценный мне. В некоторых местах я оставлю как есть, но в целом исправлю.

[Oleg]

Получил уведомление о вашем письме мне в личку, а прочитать по какой-то причине не могу. Не открывается. Напишите здесь. Отвечу.

[просто мария]

прочитать по какой-то причине не могу. Не открывается.

Проверьте - может, у Вас ящик забит и надо удалить несколько старых писем?

[Стаc]

Понял. Цитирую.

За советы большое спасибо. Слышал что некоторые писали эпизодами, надеюсь это поспособствует чистке текста.
Буквально один вопрос.
Скажите пожалуйста в целом, не стыдно мне будет с этим текстом?

[Oleg]

Проверьте - может, у Вас ящик забит и надо удалить несколько старых писем?

Возможно. Спасибо за подсказку. Сейчас проверю.

Слышал что некоторые писали эпизодами, надеюсь это поспособствует чистке текста.

Если это возможно, сделайте и вы так. Начните чистить по абзацам.
Пока не начали выкладывать конкурсные рассказы, с удовольствием помогу вам. Всё же бывший земляк. А бывают ли они бывшими? Не бывают.

Скажите пожалуйста в целом, не стыдно мне будет с этим текстом?

А вот с этим не ко мне. Моя фантастика закончилась на Стругацких, и то, выборочно. Если у вас НФ, то думаю, намучаетесь. Там банда осталась хоть и малая, но зубастая. Так что - успехов.

[Oleg]

Бронс очнулся уже, когда вся аккумуляторная

"уже" можно спокойно выкинуть. Ничего от этого не изменится, а мусора меньше.

Где-то в глубине, вспыхивала пожаром

"Где-то" и "жаром" - тоже долой. Жаром - это осязаемое. Вполне хватает - "вспыхивала".

но огня нигде не было

Наверно лучше будет:"...но огня не видно".

Пригнувшись к полу, он размеренно

"К полу" - лишнее уточнение. "размеренно" - попробуйте заменить на "планомерно".

каждый уголок

Как правило, их всегда четыре, Будьте проще, не мудрите. "...каждый угол комнаты". И здесь точка,

и только на третий круг понял,

"И только с третьего круга понял...".

Остановить это никак было нельзя, электролит мог повредить корпус Бронса,

"было" - спокойно выбрасывайте и ставьте точку. Не частите длиннотами,

а сам аккумулятор был не сдвигаем,здоровенный шкаф, высотой ему по грудь и ввинчен в пол стальными штырями.

"а сам" - выбрасываем. Если "ввинчен" - то это болты, а если болты - то привинчен,
Вот так бы я поправил этот абзац.

[Стаc]

Пока не начали выкладывать конкурсные рассказы, с удовольствием помогу вам. Всё же бывший земляк. А бывают ли они бывшими? Не бывают.

О-о, по поводу конкурсов я даже и не думал. Наверное, когда-нибудь возникнет необходимость, меня же пока, надеюсь, ждёт яркая карьера студента. По поводу Питера, я догадывался. Вообще, прочитав вашу "Тетрадь" трудно было НЕ догадаться, но вот что может заставить покинуть этот город, тем более вашу морскую душу, понять сложно))) В прочем, это личное.

Моя фантастика закончилась на Стругацких, и то, выборочно. Если у вас НФ, то думаю, намучаетесь. Там банда осталась хоть и малая, но зубастая. Так что - успехов.

Да))) Об этом уже предупреждали. Всё же уверен, фантастика написанная про "Человека", всем будет по нраву. Так, я себя подбадриваю.

Теперь по поводу ваших заметок. Кажется я уловил суть, "отсекая всё лишнее", думаю и "паразиты" от этого уйдут. Есть над чем подумать.
А вообще, если каснуться слога, он получился единообразным, органичным? Или похоже на подростковое? (Извиняюсь, ЭТО, последний вопрос)))

[Oleg]

но вот что может заставить покинуть этот город,

Если ты только собрался стать студентом... тогда о 90-х годах тебе лучше расскажут родители, я не люблю вспоминать эти годы. Но, это и мой город - лучший из тех, что я видел.

А вообще, если каснуться слога,

Да нормальный у тебя слог. Не мудри, пиши так, как думаешь. Как начнёшь выстраивать и подстраиваться, так и пойдёт ерунда.
Успехов. Потом ещё загляну.

[Стаc]

Огромное спасибо, буду славно трудиться.
Вам успехов, и больших побед.

[yanesik]

Стаc

Чтоб были победы, нужны с кем-то схватки,
Строптивость соперников...и на лопатки!
Чтоб фразу свою заточить, как клинок,
Молчать нам нельзя, есть у времени срок,
Придет та, с косой, заберет и не спросит,
Молчать- беспредел, пусть нас лучше заносит.

[Стаc]

Извините, не совсем понял ваш message.

[Upolex]

Извините, не совсем понял ваш message.

Че непонятного?
"Молчать - беспредел, пусть нас лучше поносит"

[yanesik]

Полна земля шакалами от слова,
Но умный человек внедрится в суть,
Поймет - была ли рухлядью обнова,
И с кем продолжить в дружбе можно путь.
Талант иной раз есть приспешник зла,
Бодаться чтоб рога есть у козла.

[yanesik]

Стаc
Творите, вы на правильном пути.
Сумеете завалами пройти.

[Upolex]

Полна земля шакалами от слова,

Угу.