Автор Февраль 18th, 2009, 5:33 am
Думаю, можно теперь, как и обещал, дать «человеческую» расшифровку рассказа, ну, так вот она:
(сразу извиняюсь за некоторые общие фразы, но рассказ и замышлялся как попытка анализа некоторой общей проблемы в форме аллегории и в контексте темы конкурса. Не хотелось сводить ее к банальной мистике или фантастике. И еще оговорюсь: не считаю, что мне удалось в полной мере реализовать замысел в данном рассказе, и даже не по причине ограничения объема, а скорее... в силу недостаточной своей подготовки к тому, чтобы браться за подобную глобальную тему. А еще - немножко страшно).
РАССКАЗ
Человек, юность которого совпала с моментом трагического поворота истории страны, по сути – его и не заметил. Жил в свое удовольствие, растворяясь в своих мелких печалях и радостях, да и не увидел за ними, что уже минули лучшие его годы. Понимая это, он задается философским вопросом: «А зачем я жил?» Но где искать ответ? Почему вышло так, что изначально, вступив во взрослую жизнь, он не видел перед собой ориентира, которому нужно было следовать? Может, искать ответ в истории предыдущего поколения? И он составляет себе собирательный портрет его среднестатистического представителя. Видит, что тот всю жизнь честно работал, считая это своим долгом, но однажды ему пообещали лучшую жизнь, и он без оглядки метнулся за ней, но в итоге – канул в небытие, оставив потомкам пустоту, в которой вообще не существует понятия – долг.
Человек оглядывается вокруг и замечает, что не все представители того поколения «ушли», но они уже не живут, а существуют, с печальной обреченностью ожидая конца. И он осознает, что не так уж и сам оторвался от минувшей эпохи (или закономерно, в порядке «реинкарнации» унаследовал некоторые черты того поколения) только старшие – лишившиеся идеалов, а он – никогда их и не видевший. Но он еще не настолько стар, чтобы смириться с таким положением вещей, он пытается самому себе внушить надежду на то, что лучшее – еще впереди. У него это получается, дышать, вроде, становится свободней и он делает попытки зажечь своим оптимизмом других.
Но что же он видит? Оказывается, уходящее поколение не вписывается в рамки собирательного портрета, среди его представителей есть и такие, которым и тогда не было знакомо понятие долга, они считали, что им от рождения уготовано властвовать над другими и жить в свое удовольствие. И им безразличен оптимизм человека, их смешит его желание во что-то верить, т.к. сами они не верят даже, а знают – лучшее, о котором другим остается лишь мечтать, было у них в прошлом, есть в настоящем, и будет в будущем. Они – исключительные, каста неприкасаемых (в высоком смысле)!
Но им и этого мало, они хотят лишить веры в лучшее остальных – просто так, из садистской привычки выхватывать любой блестящий предмет из лап недоразвитой, по их мнению, «обезьяны», которая от рождения обречена лишь на служение им.
Но оказывается, что «неприкасаемые» уходят в небытие точно так же, как и простые смертные, но они уходят без Мечты. Они всего лишь машины, запрограммированные на подавление чужой воли, за собственной гордыней забывшие, что и они – не боги! Печально им в последний миг осознать, что это – правда. А еще трагичнее для них понимание того, что и всю их касту в будущем ожидает неизвестность, ведь среди «обезьян» еще есть такие, которые могут не только дать другим надежду, но и одним лишь словом убедить остальных, что лучшее – обязательно наступит. И слово это, в отличие от их былых «умных» указаний, принимается на веру не по привычке, и даже не в приказном порядке, а из чувства полного доверия тому, кто его говорит.
Я уже говорил, что совершенно спонтанно вывел образ армейского «Уазика», в уста которого вложил эти слова; если каждый автомобиль в Доме у меня символизирует представителя определенного слоя населения: крестьянин, рабочий, служащий, интеллигент, то «уазик»… сами понимаете. Но, не хочется быть пророком и трогать эту тему.
(И еще хочу заметить – объявленное на днях увольнение губернаторов старой гвардии ни в коей мере не имеет отношения к рассказу. Он выложен еще до этого события).
Думаю, можно теперь, как и обещал, дать «человеческую» расшифровку рассказа, ну, так вот она:
(сразу извиняюсь за некоторые общие фразы, но рассказ и замышлялся как попытка анализа некоторой общей проблемы в форме аллегории и в контексте темы конкурса. Не хотелось сводить ее к банальной мистике или фантастике. И еще оговорюсь: не считаю, что мне удалось в полной мере реализовать замысел в данном рассказе, и даже не по причине ограничения объема, а скорее... в силу недостаточной своей подготовки к тому, чтобы браться за подобную глобальную тему. А еще - немножко страшно).
РАССКАЗ
Человек, юность которого совпала с моментом трагического поворота истории страны, по сути – его и не заметил. Жил в свое удовольствие, растворяясь в своих мелких печалях и радостях, да и не увидел за ними, что уже минули лучшие его годы. Понимая это, он задается философским вопросом: «А зачем я жил?» Но где искать ответ? Почему вышло так, что изначально, вступив во взрослую жизнь, он не видел перед собой ориентира, которому нужно было следовать? Может, искать ответ в истории предыдущего поколения? И он составляет себе собирательный портрет его среднестатистического представителя. Видит, что тот всю жизнь честно работал, считая это своим долгом, но однажды ему пообещали лучшую жизнь, и он без оглядки метнулся за ней, но в итоге – канул в небытие, оставив потомкам пустоту, в которой вообще не существует понятия – долг.
Человек оглядывается вокруг и замечает, что не все представители того поколения «ушли», но они уже не живут, а существуют, с печальной обреченностью ожидая конца. И он осознает, что не так уж и сам оторвался от минувшей эпохи (или закономерно, в порядке «реинкарнации» унаследовал некоторые черты того поколения) только старшие – лишившиеся идеалов, а он – никогда их и не видевший. Но он еще не настолько стар, чтобы смириться с таким положением вещей, он пытается самому себе внушить надежду на то, что лучшее – еще впереди. У него это получается, дышать, вроде, становится свободней и он делает попытки зажечь своим оптимизмом других.
Но что же он видит? Оказывается, уходящее поколение не вписывается в рамки собирательного портрета, среди его представителей есть и такие, которым и тогда не было знакомо понятие долга, они считали, что им от рождения уготовано властвовать над другими и жить в свое удовольствие. И им безразличен оптимизм человека, их смешит его желание во что-то верить, т.к. сами они не верят даже, а знают – лучшее, о котором другим остается лишь мечтать, было у них в прошлом, есть в настоящем, и будет в будущем. Они – исключительные, каста неприкасаемых (в высоком смысле)!
Но им и этого мало, они хотят лишить веры в лучшее остальных – просто так, из садистской привычки выхватывать любой блестящий предмет из лап недоразвитой, по их мнению, «обезьяны», которая от рождения обречена лишь на служение им.
Но оказывается, что «неприкасаемые» уходят в небытие точно так же, как и простые смертные, но они уходят без Мечты. Они всего лишь машины, запрограммированные на подавление чужой воли, за собственной гордыней забывшие, что и они – не боги! Печально им в последний миг осознать, что это – правда. А еще трагичнее для них понимание того, что и всю их касту в будущем ожидает неизвестность, ведь среди «обезьян» еще есть такие, которые могут не только дать другим надежду, но и одним лишь словом убедить остальных, что лучшее – обязательно наступит. И слово это, в отличие от их былых «умных» указаний, принимается на веру не по привычке, и даже не в приказном порядке, а из чувства полного доверия тому, кто его говорит.
Я уже говорил, что совершенно спонтанно вывел образ армейского «Уазика», в уста которого вложил эти слова; если каждый автомобиль в Доме у меня символизирует представителя определенного слоя населения: крестьянин, рабочий, служащий, интеллигент, то «уазик»… сами понимаете. Но, не хочется быть пророком и трогать эту тему.
(И еще хочу заметить – объявленное на днях увольнение губернаторов старой гвардии ни в коей мере не имеет отношения к рассказу. Он выложен еще до этого события).